Пальто и собака (сборник). Дмитрий Воденников
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Пальто и собака (сборник) - Дмитрий Воденников страница 10

СКАЧАТЬ пальцами, как мякиш или глину,

      одну большую мысль, что я тебя люблю,

      (хоть эта мысль мне – невыносима),

      стою сейчас – в куриной слепоте

      (я, понимавший всё так медленно, но ясно)

      в протёртых джинсах,

      не в своём уме.

      …в тот год, когда мы жили на земле –

      на этой подлой, подлой, но – прекрасной.

      «Опять сентябрь, как будто лошадь дышит…»

      Опять сентябрь, как будто лошадь дышит,

      и там – в саду – солдатики стоят,

      и яблоко летит – и это слышно,

      и стуки, как лопаты, говорят.

      Ни с кем не смог

      ни свыкнуться, ни сжиться –

      уйдут, умрут, уедут, отгорят –

      а то, что там, в твоём мозгу стучится,

      так это просто яблоки стучат.

      И то, что здесь

      сейчас так много солнца,

      и то, что ты в своей земле лежишь,

      надеюсь, что кого-нибудь коснётся.

      Надеюсь, вас. Но всех не поразишь.

      А раз неважно всем,

      что мне ещё придётся,

      а мне действительно ещё придётся быть

      сначала яблоком, потом уже травою –

      так мне неважно знать: ни то, что будет мною,

      ни то, что мной уже не сможет – быть.

      А что уж там во мне рвалось и пело,

      и то, что я теперь пою и рвусь,

      так это всё моё (сугубо) дело,

      и я уж как-нибудь с собою разберусь.

      Смирюсь ли я, сорвусь ли, оскудею

      или попробую другим путём устать,

      я всё равно всегда прожить сумею,

      я всё равно всегда посмею стать.

      Но – что касается других:

      всех тех, которых нет,

      которых не было,

      которых много было –

      то если больно им

      глядеть на этот свет

      и если это важно вам – спасибо.

      «Я быть собою больше не могу…»

      Не страсть страшна, небытие – кошмар.

      Мне стыдно, Айзенберг, самим собою быть.

      Вот эту кофту мне подельник постирал,

      а мог бы тоже, между прочим, жить.

      Я быть собою больше не могу:

      отдай мне этот воробьиный рай,

      трамвай в Сокольниках, мой детский ад отдай

      (а если не отдашь – то украду).

      Я сам – где одуванчики присели,

      где школьники меня хотят убить –

      учитывая эту зелень, зелень,

      я столько раз был лучше и честнее,

      а столько раз счастливей мог бы быть.

      Но вот теперь – за май и шарик голубой,

      что крутится, вертится, словно больной,

      за эту роскошную, пылкую, свежую пыль,

      за то, что я никого не любил,

      за то, что баб Тату и маму топчу –

      я никому ничего не прощу.

      Я всё наврал – я только хуже был,

      и то, что шариком игрался голубым,

      и парк Сокольники, и Яузу мою,

      которую боюсь, а не люблю, –

      не пощади и мне СКАЧАТЬ