Интересно было пугать студентов. Они табунами ходили мимо углового амбара в расположенное неподалеку Педагогическое училище. В основном это были девушки. Мы привязали к верёвке кирпич. Опускаем веревку с конька крыши. Кирпич с шумом ползёт вниз – студентки шарахаются, а с крыши ничего не падает, и сама крыша уже пустая.
Зимой слепили большого снежного коня, когда «скакать» на нём надоело, стали рыть в нем ходы – переходы, и это надоело, стали прыгать на коня с чердака. Высота четыре метра – весело и немного страшно. Саше приглянулась моя библиотека, стал брать домой книжки. Уроки вместе делать не разрешила бабушка. Наконец я придумал долгоиграющую затею. В школе сообщил ему по секрету, что дома в подвале обнаружил тайник. Он прилетел, как на крыльях. Рассматриваем вместе сделанный мною тайник, «нашли» записку с шифровкой. У Саши глаза разгорелись, рос в военной семье, про тайнописи он наслышан. Приседает от страха в темном подвале под пристроем дома. Из сада сюда можно проникнуть. Нашли вставную доску, следы. Я рисовал все новые бумажки со знаками и погружал его всё глубже в страшную тайну, нависшую над нашим домом, а может, и над городом. Потом в ход пошли ломаные гребешки, ножны без ножа. Был такой, карандаши точить. Естественно, я брал с него всевозможные клятвы молчания и этим испортил игру. Он повёлся на это и со страху тут же рассказал всё, подлец, в семье. Прихожу из школы домой, а его мать беседует с моей бабушкой. Удрать не удалось, пришлось всё рассказать. Посмеялись, и бабушка стала угощать гостью ежевичным вареньем. Дружба не кончилась. Я выдумывал ещё много, много затей, ходили вместе за грибами, купались на Волге, катались на нашей лодке. Считались лучшими друзьями. И вот забегу вперед. Я окончил школу, поступил заочно в институт, а сам работал сварщиком. Саша же, оказывается, пошёл по военной линии, стал курсантом лётного училища. Как-то стучится к нам домой курсант Уткин, уже в форме. Усадили обедать. Я с жаром повествую о своей жизни. Задаю ему кучу вопросов о его учебе – отвечает скупо, меня слушает вполуха. Вижу, не может выйти из своего мирка. Почувствовали оба, что мы стали чужими. Холодно простились и больше никогда не виделись. Он приходил формой похвалиться. Слишком мелко.
Как ни странно, но несколько лет я дружил с хулиганом Артёмовым. Его подвижность и лихость нравились мне. Кроме этого я понял и сочувствовал ему, что семья у него была ненормальная. Неудивительно вырасти СКАЧАТЬ