И один в поле воин. Юрий Петрович Дольд-Михайлик

Чтение книги онлайн.

      Генрих быстро оделся, и когда в комнату вошел его денщик, был уже готов.

      – Подавать завтрак, господин лейтенант?

      – Только чашку кофе и бутерброд.

      Денщик укоризненно покачал головой, но, встретив холодный взгляд

      Генриха, молча принялся приготовлять завтрак.

      Худощавый, рыжий Эрвин Бреннер, присланный в распоряжение нового сотрудника Коккенмюллером, не понравился Генриху. Особенно неприятное впечатление производили его маленькие желтоватые, как у кошки, глаза, которые всегда, уклоняясь от прямого взгляда, шарили по комнате.

      «Надо будет заменить его», – подумал Генрих.

      Наскоро проглотив кофе, Генрих пошел в штаб. Как офицер по особым поручениям, он состоял в личном распоряжении оберста и каждое утро должен был являться к своему шефу, чтобы получить то или иное задание. До сих пор Бертгольд не перегружал своего протеже работой его мелкие поручения можно было выполнять, не выходя из штаба. Но накануне перед вечеринкой оберст предупредил, что хочет дать Генриху задание более сложное и ответственное.

      Бертгольд уже сидел у себя в кабинете, и Генрих сразу заметил, что шеф чем-то взволнован.

      – Очень хорошо, что ты пришел! Я уже собирался посылать за тобой.

      Генрих взглянул на часы.

      – Сейчас ровно девять, господин оберст, так что я не опоздал ни на минуту. А вот вы начали сегодня свой день слишком рано.

      – И, добавь, не совсем приятно! – хмуро буркнул оберст.

      – Какие-нибудь неутешительные известия с фронта? – озабоченно спросил Генрих.

      Бертгольд, не отвечая, прошелся по комнате, затем остановился против Генриха и внимательно заглянул ему в глаза.

      – Скажи, тебе был известен план операции, которую мы назвали «Железный кулак»?

      – Я слышал от вас самого, что такая операция должна была состояться, но считал, что я не вправе ею интересоваться, поскольку я еще не был официально зачислен в штаб и даже не стал еще офицером нашей армии… О, не квалифицируйте это, как отсутствие живой заинтересованности в делах нашего штаба. Просто я считаю, что в каждой работе есть известная грань, которую не следует переступать подчиненному. Без ощущения этой грани не может быть настоящей дисциплины, и я, как вы знаете, помогая отцу в разведывательной работе, с детства приучился к этому.

      Оберст с облегчением вздохнул:

      – Я так и знал!

      – Но, ради бога, в чем дело? Неужели я стал причиной тех неприятностей, которые так взволновали вас сегодня?

      – Только косвенно. – Оберст взял Генриха под локоть и прошелся с ним по кабинету. – Видишь ли, мой мальчик, есть люди и, к сожалению, среди офицеров моего штаба, которые в успехе другого всегда видят посягательство на свое собственное благосостояние, на свою карьеру, на свое положение в обществе, даже на свой успех у женщин. Таких людей постоянно грызет СКАЧАТЬ