Тёмная история. Чело-вечность. Наталья Сергеевна Алмазова

Чтение книги онлайн.

      Я посмотрел куда-то в сторону. На что я вообще рассчитывал? Что меня встретят хлебом-солью? Наверное, надо бы извиниться за причинённое беспокойство и убираться по-хорошему с глаз долой, – подумалось мне. Очень уж глупая сложилась ситуация.

      Внезапно смягчившись, Михаил усмехнулся.

      «Впервые вижу такое… такого… – выдохнул он, внимательно изучая меня. – Ты вообще, что и откуда, позволь узнать?»

      Я задумчиво посмотрел наверх. Там было темно и хмуро, и красивого, подсвеченного неоном транспаранта «это чистая правда» не висело отнюдь. Странно, что он вообще мне поверил, изумлённо проследив за моим взглядом.

      Слово за слово, мы разговорились. Точнее, Михаил меня разговорил. Очень тактично, очень аккуратно. В общем, как он это умел. Признаюсь, сперва тяжеловато было поддерживать беседу людским манером – это ужасно ограниченный инструмент, но я быстро освоился и тут уж меня было не остановить. По началу, конечно, молодой маг проверял меня, задавая вопросы с подвохом, испытывая исподтишка и не давая поблажек. Я не упорствовал, приняв это как должное. Пусть. А потом…

      В общем, я даже и не заметил, в какой именно момент Мигель стал обращаться ко мне на «вы». Вероятно, что-то такое во мне углядел, что счёл подобное обращенье заслуженным. Не смотря на сие благоволенье, болтали мы легко и непринуждённо, а главное, подолгу. Правда, говорил, в основном я. Хотя изначально задумывалось иначе. Чего уж. В перерывах даже шутили. Он – весьма сдержанно, но всегда уместно, а я зачастую и не смешно, и не кстати. Юмор – отдельная область со своими правилами. Кое-как я это уяснил. И ситуация стала налаживаться, хотя моей сильной стороной это, увы, так и не стало. Ничего, меня осторожно поправляли. Мне терпеливо объясняли. А я… Я всё-всё помнил. Иногда от этих воспоминаний становилось неловко, а иногда они согревали и заставляли улыбнуться. Наверное, так и должно быть, когда память.. живая, а не просто затянутый паутиной архив упорядоченных до скуки смертной сведений. Да, такой памяти у меня ещё не было. Она сделалась до того ценной, что я б ни за какие коврижки не пожелал с нею расстаться. Кажется, я стал потихоньку понимать мертвецов – ведь меж живых их удерживала, если не колдовская привязка, то именно память.

      Глава

      XXIII

      . Франкенштейн.

      Постепенно дурные предчувствия касаемо незавидной судьбы Ленор притупились. Через денёк-другой отпустило. Решив не искушать судьбу, я много времени стал проводить на крышах в компании чаек и голубей: те, несмотря на свою птичью болтливость, вряд ли б могли обо мне что-либо кому-либо разболтать. Да и люди нечасто сюда заглядывали. Даже даровитые маги. Особенно если речь шла о новостройках.

      Будто выточенные резцом из монолитной породы скульптуры, статно замершие у высотных балюстрад, или же украшающие фронтоны зданий атланты и кариатиды, так и я с выправкой статуи стоял на крыше очередной многоэтажки, заложив СКАЧАТЬ