– Я не очень понимаю ваших метафор, – снова честно сказал я.
– Это не важно, – он примиряюще взмахнул ладонью. – Не суть. Рано или поздно поймешь. А пока, касаемо нашего разговора, хочу сказать, что я могу лишь коснуться вскользь деталей. Но будь осторожен, и такие мелочи способны лишить покоя.
И господин Вальдор поведал мне о мироустройстве. Рассказ его я слушал внимательно, говорил он нарочито медленно, но, как и было им сказано, понял я мало. А из того, что понял, большая часть мне показалась откровенной чушью – настолько сильно расходились эти слова с привычной картиной окружающей жизни. Единственное, что смущало, так это понимание того, что люди эти, хочу заметить, весьма серьезные люди, не шутили.
«Сомнения в твоих глазах, – констатировал он в конце своего рассказа. – Понимаю. Не расстраивайся, скоро ты воочию убедишься во всем. А пока придется поверить мне на слово».
Последовала небольшая заминка. Он, видимо, обдумывал свое, не переставая при этом смотреть на меня, а я же растерялся и не придумал, чтобы такого сказать или ответить.
«А теперь о твоей судьбе, – наконец прервал затянувшуюся паузу господин Вальдор. – Как я и объяснил, мы занимаемся особым ремеслом. Каждый день умирают и гибнут тысячи людей. От многих причин, но с непреодолимой неизбежностью. События, в которых ты принимал участие, хоть и ужасны с человеческой точки зрения, но недостаточно тяжки, для попадания в сферу наших забот и интересов. Не будем лицемерами, на фоне происходящего каждый день в мире и рассматривая это в том ключе, о котором я рассказывал ранее, содеянное тобой не так уж многозначительно. Если бы ты убил всех этих людей единолично, в таком случае, я думаю, смог привлечь наше внимание. Но на тебе слишком мало крови, – сорок второй претор посмотрел на свою раскрытую ладонь, словно бы внимательно изучая узоры на ней. – Мы не занимаемся обычными преступниками и злодеями. Ждет тебя одна дорога: гнить до конца своих дней в тюрьме».
Я принял эту новость с полным безразличием. Можно ли напугать тюрьмой существо, которое всю свою сознательную жизнь, пускай и короткую, провело в заточении.
«И все-таки твой руах и твоя судьба вынуждают меня поступить по-иному, – как ни в чем не бывало продолжил Александр Вальдор. – И я сейчас говорю не о той судьбе, о которой ты привык мыслить. И о которой каждый из подобных тебе вспоминает, когда не на кого уповать в своем бессилии. О нет, я сейчас говорю про нить жизни, которая, переплетаясь сложным узором, ведет тебя все дальше и дальше, все глубже и глубже. Ей невозможно пойти наперекор. Твоя нить не уводит тебя в застенки казенного дома. Я это ясно вижу. Она проистекает в нечто большее. Поэтому, – он скосил глаза куда-то вверх, – с нынешнего момента ты переходишь ко мне на службу».
Впервые за все время нахождения СКАЧАТЬ