Почему-то не могу поверить в человечность взрослых. Иногда даже сама задумываюсь о том, отчего так происходит. А вот в сны приходят странные картины, сильно меня пугающие. Настолько сильно, что мне даже рассказать о них страшно. Между тем я выясняю, что случилось с опекунами. Оказывается, они меня сильно избили накануне – до крови, за разбитую тарелку, потом ещё что-то сделали, я не поняла, что именно. Ну а в школе меня травили, потому что плакса. Девочка не могла сдержать эмоции, вот её били – и добили. То есть понятно, откуда такая сильная боль была. Сейчас-то вполне терпимая, поэтому я на неё не реагирую. Чего реагировать-то? У меня всю жизнь такая.
Парк очень красивый, в нём приятно ездить. Коляска у меня такая, чтобы можно было управлять одной рукой – с рычагами. Правда, я очень быстро утомляюсь, и рука болеть начинает, но я всё равно люблю гулять, а ещё подъезжать к ограде, смотреть на то, как резвятся дети, и тихо кусать губы. Напротив больницы детская площадка, там всегда играют, а я так не смогу никогда. Поэтому могу только завидовать, хотя это точно никого не трогает. Ну ещё помечтать могу, представить себя на месте во-о-он той девочки со смешными косичками, которую сейчас так ласково обнимает бабушка.
Наверное, у девочки большая семья, и все-все её любят. Если бы меня любили, я бы на что угодно согласилась, пусть даже в костре сожгут. Хоть бы ещё раз почувствовать, как это, когда любят. Но не судьба мне просто. Жалко, что из-за меня папочка умер, ведь он единственный меня любил. А теперь я должна быть никому не нужной… этим самым словом, которое папа запрещал произносить. Интересно, я уже сошла с ума или мне это только предстоит?
– Катя! – зовёт меня медсестра. – Катя-я-я!
Это значит, надо возвращаться в мой маленький ад. Ужин, уколы, таблетки… И спать, а завтра будет новый день, в котором меня заберут «домой», как шутят доктора. Ну они просто привыкли к тому, что ребёнка выписывают домой, а не в могильный холод одиночества. Не буду их расстраивать, пусть думают, что своего добились. Действительно ли они хотят, чтобы я поскорей умерла, я не знаю, но, по-моему, взрослые просто не умеют иначе – им очень надо, чтобы я плакала. Ничего, вот в детском доме я точно не смогу сдержаться, и все будут довольны. Я даже уже представляю, как именно меня мучить будут, отчего мне совсем не страшно.
– Вы что с ребёнком сделали?! – какая-то тётя, лишь посмотрев на меня, наседает на медсестру, а я отдыхаю от поездки на коляске. Сегодня было как-то совсем тяжело, я едва успела к ужину, а то с них станется СКАЧАТЬ