– Да ничего-ничего. Проверяю, не потерялось ли чего.
Торопливо развернув тетрадь, я дошел до первого пустого листа. Прочитал: «Двенадцатого мая. Классная работа».
Значит, сегодня двенадцатое мая. Пятница. Закрыв тетрадку, я обратил ее задней стороной. Там меня встретили Законы Пионеров Советского союза. Что ж, ситуация обрисовывалась все яснее и яснее. Я умер и очнулся в теле мальчика Вовы Медведя из пятого «Д» класса. Мне двенадцать лет, и живу я в… А какой это город? На мой родной Курганинск совсем не похоже.
Я вернул тетрадь в учебник, сунул книжку обратно в сумку. Потом достал дневник.
– Слышь, Вов, – опустился рядом дед Фомка. – Так, может, все-таки расскажешь, чего у тебя такого в школе твориться?
– В каком это смысле, дедушка? – Спросил я, не отрываясь от поисков.
– Да в таком. Этих троих ребят я знаю. Они вполне нормальные, не раздолбаи. Гриша вообще отличник, первый спортсмен в твоем классе. А они так с тобой поступают.
Я извлек дневник. Бледно-малиновая книжица несла на себе своей шершавой обложке надпись с моим именем, фамилией и номером школы. Школа, к слову, была девятая. Но главное я увидел отметку об учебном году: тысяча девятьсот семьдесят второй – семьдесят третий учебный год… Значит… Я в СССР в семьдесят третьем году.
До чемпионата мира по тяжелой атлетике два года… До олимпиады восемьдесят – семь лет. Черт… Может быть, даже… успею.
– Ты мне, Вова, расскажи. Что ты такого сделал, что на тебя эти мальчишка взъелись? Просто так они бы не стали тебя так шпынять. А тут… Какой это раз? Третий? Пятый?
– Я не знаю, – отвлекшись от дневника, сказал я.
– Не знаешь, какой раз?
– Нет, дедушка. Не знаю, за что.
Дед Фомка нахмурил кустистые брови, но промолчал. Я же вернулся к дневнику. На обложке я прочитал и город, в котором нахожусь: Усть-Кубанск. Что ж. Город, на Кубани. Я в нем не бывал, но это Краснодарский край. Все же, как ни крути, а места знакомые, даже родные. Вот только неплохо было бы теперь отыскать, где я живу. Очевидным способом было попросить деда Фомку. Раз уж он так хорошо со мной знаком, просто не может не знать, где я живу.
– Странно как, – старик нахмурил брови глубже к переносице.
– Слушай, деда, – сказал я, вернув дневник на место, – проводи меня домой, пожалуйста.
– А. Боишься, что эти ребята к тебе опять пристанут?
Конечно же, я не боялся. Я еще в детстве привык стоять за себя. Папа мой был офицером, и мы часто переезжали туда, куда пошлет его Родина. Мне же, всякий раз приходилось менять круг знакомств. И не все пацаны в новом кругу бывали ко мне дружелюбны. Часто случалось все совсем наоборот. Однако на вопрос старика я промолчал. Пусть думает, как ему удобно.
– Конечно, Володя, – согласился старик. – Путь, правда, неблизкий. Но я тебя провожу. Удочки только смотаю.
Как только старик сложил свои удочки-бамбуки и убрал их в чехол от охотничьего ружья, СКАЧАТЬ