тупыми «фюзеляжами» разномастных, разнокалиберных автомобилей, направляясь к своему – сорок четвёртому – номеру. Только наш сосед по этажу – здесь номер тридцать пять – маленький человечек с чёрными усами, о котором я лишь знаю, что он архитектор, проезжая мимо нас к выходу, кивает и улыбается за приспущенным стеклом своей новенькой сверкающей лаком «восьмёрки». Машину он приобрёл недавно, и этот, в общем, очень значительный повод, чтобы свести более близкое знакомство (так называемые автолюбители, если только они не на дороге и не включены таким образом во всеобщую гонку, испытывают друг к другу нечто вроде родственных чувств) не успел возыметь действия: у архитектора ещё ничего не сломалось, он не попадал в дорожные передряги, и ему не требовалась пока что помощь более опытного коллеги. Я ловлю себя на мысли, что жду этого момента и даже с некоторой долей нетерпения; возможно, причиной тому самоуверенный вид восседающего за рулём и самого «транспортного средства»; они, должно быть, ещё не знают, как налетающий сзади «МАЗ» превращает в гармошку и не таких зелёных новичков и как трудно потом отделить их друг от друга, развести, как говорится, по сторонам – хорошо коли не навеки – вот такую нежную пару. Железные гробы, говорю я сыну, имея в виду шестьдесят пять населяющих наш загон «изделий», которые всякий раз по какой-то странной ассоциации приводят мне на ум «изделия» нашей «фирмы»: несмотря на всю несопоставимость предназначений, у них всё-таки много общего, начиная от заводских цехов, где они рождаются в муках и грохоте, до запаха разогретого на солнце окрашенного металла. Закрыв глаза, я легко могу себе представить: степь, осеннее солнце, тёплый ветерок доносит откуда-то запах бензина; моя ладонь на круглящемся боку «носителя». С автомобилями, разумеется, всё проще; моя рука, лежащая на капоте, проникает в ритм и наполненность моторного пульса, чуткое ухо улавливает даже самые незначительные отклонения в шумовой картине, такое приходит с опытом, и я вправе гордиться своей автоквалификацией, но вот нужна ли она мне – в этом я не уверен. Моё замечание о «железных гробах» направлено на то, чтобы сбить крепнущий день ото дня водительский накал сына. Я сознаю что сделать это почти невозможно – я не могу не давать ему уроков вождения: сей предмет входит в школьную программу, и я должен сделать сына классным водителем, больше некому, тех часов, что отводит школа, едва ли хватит чтоб научиться отличать тормоз от сцепления и не гнать на жёлтый свет. С другой стороны, я не хочу видеть сына одним из тех фанатиков баранки, для которых жизнь без машины представляется неким унылым однообразием.
Мальчик уже сидит за рулём и прогревает мотор. Я совершаю ритуальный обход, предварительно забросив на заднее сиденье вещи, которые мы принесли с собой и должны доставить на дачу. Новый островок ржавчины на боковой стенке левого крыла, сам по себе незначительный, напоминает
СКАЧАТЬ
