Майора, которому все это время Дыба держал голову таким образом, чтобы тот видел все происходящее своими глазами, вырвало.
Когда еще подающему признаки жизни парню Питон хладнокровно перерезал горло, офицер практически находился в полуобморочном состоянии.
– Сейчас я отдохну и буду говорить с тобой, – вытирая кативший с лица градом пот прихваченным из дома полотенцем, тяжело дыша, проговорил изверг.
– Я знаю только то, что в Калуге жил человек, – слабеющим голосом заговорил пленник, – который в начале войны командовал подразделением, занимавшимся минированием зданий. Это был единственный доживший до наших дней носитель информации. Фамилия Сабанин… Еще слышал, что он на восьмое марта скончался…
– Хороший подарок жене, – съязвил Кривой.
– Точно больше ничего? – нахмурив брови, переспросил Питон.
– Точно, – одними губами проговорил майор. – И то случайно узнал, когда весь оперативный штаб собирали… Так что зря старались!
– Дай ему водочки, – обращаясь к Дыбе, распорядился Питон. – Пусть в себя придет. И отвяжите его.
К тому моменту, когда Джин вместе с Шаманом приехали в управление, вернувшийся с полигона Родимов уже успел привести себя в порядок. Он принял душ и надел форму.
В просторном кабинете было прохладно, и после уличной духоты, сутолок в трамвае и метро, «общения» со скинхедами оба почувствовали облегчение.
Стол генерала с монитором компьютера и старинным письменным прибором стоял перпендикулярно столу для совещаний, который тянулся почти через все помещение. Справа от кресла шефа находилась доска для маркеров. Слева – подставка с несколькими телефонами и селектором, за которой стоял флаг России, прямо над головой располагался герб. Вдоль одной из стен – карты, зашторенные плотным материалом черного цвета. Напротив – четыре огромных окна с зелеными портьерами.
Чеченцы еще не были в курсе причины их вызова, но, увидев шефа в генеральском мундире, насторожились.
Сами они были в гражданской одежде, поскольку, по сложившейся традиции, все снаряжение офицеров и прапорщиков группы находилось на базе. Вызовы в управление были крайне редки, тем более для чеченцев. ГРУ и руководство объединенного контртеррористического штаба, которому вновь переподчинили их подразделение, не исключало возможности скрытого наблюдения за кавказцами, появляющимися на контрольно-пропускном пункте.
Иса уже был на месте. Он сидел за столом для совещаний, боком к генералу. Когда Шаман и Джин вошли, Родимов, поднявшись, махнул рукой, давая понять, что доклады о прибытии его мало волнуют, и, выйдя из-за стола, сразу перешел к делу:
– Сегодня убываете в Турцию, – выдержав паузу, он указал на уткнувшегося в какую-то папку Ису. – Задачу он уже знает, в курс дела введет. Старший группы майор Джабраилов.
– Есть, – СКАЧАТЬ