Сандра на мгновение задумалась, потёрла саднящие запястья. На самом деле, вопросов к нему была уйма, но какой задать первым? Наверное, тот, который больше всего свербел на языке.
– Двадцать пять человеческих жизней, – она даже поёжилась, представив эту гору тел. – Как ты вообще спишь? Неужели тебя не мучает…
– Почему что-то должно мучить меня? – с нажимом на последнее слово хмыкнул Деон, не поведя и бровью. – Если речь про тех, кто выходит на арену – они знают, против кого встают и на какой поединок соглашаются. На арене три вида боя: до первой крови, что характерно при использовании огнестрельного оружия. До нокаута – это для рукопашки. И до смерти. Сама понимаешь, где самые высокие ставки и где больше зрителей. Тот, кто становится моим соперником, даёт мне Право себя убить. И кстати, на смертельный бой рабы выходят только с письменного согласия, такой приказ хозяин не может отдать – это равно приказу перерезать себе вены и попадает почти под каждый контракт…
– Но не твой, – уточнила Сандра. – Почему твой контракт настолько грубый? Как ты вообще подписал это? Тебя вынудили?
– Никто меня не принуждал. Я обязан барону всем, и бумага просто закрепляла этот факт. Что он был вправе мной распоряжаться, потому что я так захотел.
Окончательно запутавшись, графиня напряжённо покусала губу. Она ждала какой-то слезливой истории, что-то про несчастное детство или умирающих родителей, но что раб сам захотел отдать свободу… В точности, как Нэнни. Неужели его связывали с покойным Глашером подобные отношения? Одна она могла сказать точно: судя по пусть и грубой, но очень грамотно поставленной речи, её раб обучен не только колкостям. А бывший хозяин явно не стремился ставить его на положенную ему позицию и разрешал слишком многое.
– Ну, хорошо, – кивнула Сандра, решив, что подробностей ей точно не дождаться. – А эти семеро, убитые вне арены? Что скажешь про них, кто тебе дал Право?
– Повторюсь – почему это должно заботить меня, если я выполняю приказы господина? – не наигранно, а действительно безразлично мотнул головой Деон. – Даже в глазах закона я не несу никакой ответственности, потому что являюсь… ножом в чужих руках. Никто не отправляет на виселицу оружие, а не преступника. Оружие не мучается совестью. И ржавеет, если им не пользоваться. – Он устало почесал шею и протянул: – Теперь всё? Твоё любопытство удовлетворено, я могу идти?
– Иди. И растопи как следует печь в котельной, пока мы все тут не простудились.
Деон направился к выходу, и Сандра приготовилась вдохнуть в облегчении – в его присутствии дышать свободно не получалось совсем. Уж точно не после таких странных объяснений, только породивших новое недоумение. Но у самой двери раб вдруг притормозил, обернулся и окинул её таким многообещающим взглядом, что под рёбрами снова бешено заколотило сердце.
– Всего один момент, пташка, – как бы мимоходом решил уточнить он, не скрывая интереса к её СКАЧАТЬ