Праведники (цикл). Николай Лесков

Чтение книги онлайн.

      – Отсюда Румянцев, Прозоровский, Каменский, Кульнев – все главнокомандующие, и отсюда Толь, – с тем же неизменным спокойствием возразил, глядя открыто в лицо государя, Перский.

      – Они бунтовщиков кормили! – сказал, показав на нас рукою, государь.

      – Они так воспитаны, ваше величество: драться с неприятелем, но после победы призревать раненых, как своих.

      Негодование, выражавшееся на лице государя, не изменилось, но он ничего более не сказал и уехал.

      Перский своими откровенными и благородными верноподданническими ответами отклонил от нас беду, и мы продолжали жить и учиться, как было до сих пор. Обращение с нами все шло мягкое, человечное, но уже недолго: близился крутой и жесткий перелом, совершенно изменивший весь характер этого прекрасно учрежденного заведения.

      Глава седьмая

      Ровно через год после декабрьского бунта, именно 14 декабря 1826 года, главным директором всех кадетских корпусов вместо генерал-адъютанта Павла Васильевича Голенищева-Кутузова был назначен генерал-адъютант, генерал-от-инфантерии Николай Иванович Демидов, человек чрезвычайно набожный и совершенно безжалостный. Его и без того трепетали в войсках, где имя его произносилось с ужасом, а для нас он получил особенное приказание «подтянуть».

      Демидов велел собрать совет и приехал в корпус. Совет состоял из директора Перского, баталионного командира полковника Шмидта (человека превосходной честности) и ротных командиров: Ореуса (секуна), Шмидта 2-го, Эллермана и Черкасова, который перед тем долгое время преподавал фортификацию, так что пожалованный в графы Толь в 1822 году был его учеником.

      Демидов начал с того, что сказал:

      – Я желаю знать имена кадет, которые дурно себя ведут. Прошу сделать им особый список.

      – У нас нет худых кадет, – отвечал Перский.

      – Однако же, конечно, непременно одни ведут себя лучше, другие хуже.

      – Да, это так; но если отобрать тех, которые хуже, то в числе остальных опять будут лучшие и худшие.

      – Должны быть внесены в список самые худшие, и они в пример прочим будут посланы в полки унтер-офицерами.

      Перский никак этого не ожидал и, выразив непритворное удивление, возразил со всегдашним своим самообладанием и спокойствием:

      – Как в унтер-офицеры! За что?

      – За дурное поведение.

      – Нам вверили их родители с четырехлетнего возраста, как вам известно. Следовательно, если они дурны, то в этом мы виноваты, что они дурно воспитаны. Что же мы скажем родителям? То, что мы довоспитали их детей до того, что их пришлось сдать в полки нижними чинами. Не лучше ли предупредить родителей, чтобы они взяли их, чем ссылать их без вины в унтер-офицеры?

      – Нам об этом не следует рассуждать, а должно только исполнить.

      – А! в таком случае не для чего было собирать совет, – отвечал Перский. – Вы бы изволили так сказать сначала, и что приказано, то должно быть исполнено. Результат был СКАЧАТЬ