Большевики и коммунисты. Советская Россия, Коминтерн и КПГ в борьбе за германскую революцию 1918–1923 гг.. Александр Ватлин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      Перед лицом германского наступления, когда судьба революции в самой России висела на волоске, большевикам нужно было радикально менять и политическую линию, и ее идеологическое обоснование. На следующий день Совет народных комиссаров принял документ, выдержанный в совершенно иной тональности. Декрет «Социалистическое отечество в опасности», проект которого был написан Троцким, обращался к национальным чувствам и патриотизму российских рабочих. В первых строках документа констатировалось, что «германский милитаризм хочет задушить русских и украинских рабочих и крестьян, вернуть земли помещикам, фабрики и заводы – банкирам, власть – монархии. Германские генералы хотят установить свой „порядок“ в Петрограде и в Киеве»[117].

      В декрете содержался призыв к международной революции, но он был обращен не к западным рабочим, а к органам советской власти внутри страны: «…всем революционным организациям вменяется в обязанность защищать каждую позицию до последней капли крови». По аналогии с Францией 1792 г. объявлялся террор по отношению к представителям «старого режима», записанным в число пособников внешнего врага. Немецкое наступление было приостановлено, но в любой момент оно могло возобновиться и завершиться взятием Петрограда. У Ленина не оставалось выбора. 24 февраля его правительство приняло условия германского ультиматума, полученного накануне[118]. В Брест вернулась советская делегация, которой было поручено подписать мирный договор во что бы то ни стало.

      Мир между Советской Россией и кайзеровской Германией, заключенный 3 марта 1918 г., был продиктован победителем побежденному. После недель острой борьбы, стоившей стране колоссальных потерь, руководство партии большевиков сделало свой выбор: сохранение в своих руках государственной власти было поставлено выше абстрактных принципов пролетарского интернационализма. Надежды на помощь немецких рабочих уступили место геополитическим соображениям. «Ленин, подписывая сепаратный мир, хотел, чтобы Германия не проигрывала войны как можно дольше», ибо считал, что после этого Запад единым фронтом набросится на Россию[119].

      Ленин не по дням, а по часам превращался в государственного деятеля, способного подчинить собственные убеждения политической необходимости. Он отдавал себе отчет в том, что Брест лишил большевиков последних союзников в социалистическом лагере – в знак протеста левые эсеры вышли из советского правительства. Таким образом, сепаратный мир «стал одним из факторов, запустивших широкомасштабную гражданскую войну» в России[120]. В августе 1919 г. Троцкий вспоминал об идее, «которая была у нас весной прошлого года под влиянием немецкого наступления: сосредоточить промышленность на Урале и вокруг Урала»[121]. Определенная в Бресте демаркационная линия на протяжении весны – лета 1918 г. неоднократно двигалась в восточном направлении. Отступая шаг за шагом, Ленин продолжал свою игру, делая ставку на изматывание СКАЧАТЬ