Иловайск. Рассказы о настоящих людях (сборник). Евгений Положий

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ ь и рассказать истории солдат и офицеров, выживших в «Иловайском котле». Некоторые из этих историй читатель легко узнает – они звучали в медиа. Но еще больше страшных и героических историй не попали ни в медиа, ни в книгу – трагедию и боль тех дней невозможно уместить ни в одном романе.

      Книга писалась на двух языках – украинском и русском, в зависимости от того, на историю какого бойца автор опирался, создавая ту или иную главу. Если респондент говорил на украинском языке – глава создавалась на украинском; если респондент говорил на русском – значит, на русском. Главы, написанные на русском, переводились автором на украинский язык и, соответственно, наоборот. Таким образом, получились две равноценные авторские версии романа: украинская и русская.

      «Иловайск» – художественный текст, роман, построенный на реальных событиях, где среди героев, имеющих своих прямых прототипов, живут, совершают подвиги и умирают вымышленные персонажи. И если участники тех событий обнаружат в тексте некоторые несоответствия со своими воспоминаниями, мы просим учесть, что это – не документальная повесть, хотя автор и стремился быть максимально точным. В этом ему помогали бойцы добровольческих батальонов «Донбасс», «Днепр-1», «Херсон», «Миротворец», 39-го и 40-го («Кривбасс»), 42-го батальонов территориальной обороны, солдаты и офицеры 17-й танковой бригады, 51-й, 92-й, 93-й бригад ВСУ, бойцы Сумского передвижного пограничного отряда.

      Без них эта книга никогда бы не состоялась, они и их подвиги – и есть эта книга. И, думаю, будет правильно, если мы посвятим ее бойцам, погибшим в «Иловайском котле».

      Благодарности

      – бойцам добровольческих батальонов «Донбасс», «Днепр-1», «Миротворец», «Херсон», 39-го и 40-го («Кривбасс»), 42-го батальонов территориальной обороны, солдатам и офицерам 17-й танковой бригады, 51-й, 92-й, 93-й бригад ВСУ, пограничникам Сумского передвижного пограничного отряда;

      – родным и друзьям погибших и пропавших без вести бойцов, которые нашли в себе силы говорить;

      – людям, которые помогали собирать информацию и искать участников событий: Надежде Вовк, Татьяне Голуб, Юрию Коваленко, Юлии Левковской, Владимиру Пошве, Татьяне Репиной, Алексею Сикорскому, Валентину Терлецкому, Александру Чижу, Юлии Чешке;

      – моим коллегам-журналистам, чьи тексты и видео помогали понять суть происходящего: Юрию Бутусову, Егору Воробьеву, Марине Данилюк-Ермолаевой, Олегу Зайченко, Инне Золотухиной, Соне Кошкиной, Максу Левину, Ростиславу Шапошникову, Артему Чапаю, многим другим;

      – моей жене, Анне Положий, которая помогала с переводами, успевая воспитывать двух маленьких детей и родить за время работы над текстом третьего, который еще меньше.

      Матір Божа поперед,

      Синку Божий позаду,

      Янголи по сторонам,

      Що буде мені, то й буде вам.

      Когда прощаетесь, объятия должны быть крепкими. Тогда вы словно остаетесь рядом с близким человеком. Он сохранит на своем теле оттиск вашего тела столько, сколько способен вас помнить, так, словно вы никуда и не уходили. Лучше всех это понимают любящие женщины, они всегда стремятся прижаться как можно крепче. Мамам крепкие объятия необязательны, отпечатки тел их детей навсегда запечатлены внутри каждой, они носят своих детей в себе всю жизнь. Отцам этого никогда не понять. То, чего так часто не хватает сыновьям – это крепких мужских объятий своих отцов на прощание.

      Когда прощаешься, Грэг

      Лица то появлялись, то исчезали, словно фотобумагу дрожащей неуверенной рукой опускали в проявитель и фотограф-любитель боялся уронить пинцет или выпустить из рук в жидкость ценный снимок. Грэг понимал, что так не бывает – изображение не может то появляться, то исчезать, но именно так и происходило. Сквозь туман в голове и гул двигателя грузовика он силился вспомнить, где мог видеть эту картинку: мама в выходном красивом платье, он – еще подросток лет одиннадцати-двенадцати, в шортах и светлой рубашке с короткими рукавами, и так редко улыбающийся отец. На месте фигуры отца на снимке зиял черный контур негатива. Грэг просто помнил, что отец в тот момент улыбался, но где и при каких обстоятельствах был сделан снимок, выпало из памяти. Очень хотелось пить, и он подумал, что если бы человек, который всю дорогу поправлял бинты, дал хотя бы несколько капель или просто смочил ему губы, то тогда он смог бы вспомнить. Он попытался облизать губы, но сухой шершавый язык не слушался и, кажется, увеличился вдвое. Чьи-то воняющие соляркой и порохом пальцы приоткрыли ему рот и вложили под язык, словно таблетку от жажды, кусок пожеванной влажной марли. Грузовик, не глуша мотора, остановился – кажется, умер еще один из тяжелораненых бойцов, и Грэг сквозь пелену обезболивающего услышал недовольные голоса. Он мечтал, чтобы машина стояла как можно дольше – на ямах раненых в кузове подбрасывало так, что не умереть было сложно. Спасало то, что бойцы лежали практически друг на друге, и те, кто находился СКАЧАТЬ