Мальчик и революция. Одиссея Александра Винтера. Артем Рудницкий

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      После прихода в Одессу белых в августе 1919 года был сделан документальный фильм «Жертвы Одесской чрезвычайки», в котором показали сотрудников и сотрудниц ЧК и трупы убитых ими людей со следами истязаний. А крупный дореволюционный режиссер Петр Чардынин поспешил поставить игровой фильм «Ужасы одесской чрезвычайки». Пресса анонсировала его следующим образом: «Драма, рисующая ужасы одесской чрезвычайки, по сценарию художника Жеминского, лично пережившего все ужасы Ч. К.». По всей видимости, это кинопроизведение осталось незавершенным или не успело выйти на экран в связи с очередной сменой власти. Но что любопытно – съемки велись как раз в то самое время, когда Шура Кесельман принимал участие в работе революционного подполья. А позже, уже в мирные двадцатые, он сталкивался с Чардыниным (этот режиссер благополучно работал при советской власти – его не тронули и даже хвалили) на киноплощадках в Одессе и Ялте.

      Сегодня упоминание о том, что человек работал в одесской ЧК, сразу бросает на него тень, возникает желание заявить, что он один из «палачей». Но в случае с Шурой Кесельманом не стоит торопиться с выводами.

      Во-первых, он пришел по распоряжению комсомола и вряд ли мог отказаться. И маловероятно, что имел полное и адекватное представление о методах работы Чрезвычайной комиссии.

      Во-вторых, к началу 1920-х годов, когда гражданская война в европейской части страны закончилась, одесская «чрезвычайка» изменилась. Это не значит, что чекисты превратились в ангелов и в обращении с арестованными соблюдали «социалистическую законность» (она особо никогда не соблюдалась), или тем более презумпцию невиновности. На всех этапах советской истории классовая борьба диктовала свои правила. Что же говорить о том времени, когда только-только закончилась братоубийственная и кровопролитная гражданская война. Но жестокости и садизма в деятельности ЧК в 1920-е годы все-таки стало меньше.

      В-третьих, преследуя социально чуждые элементы, чекисты одновременно вели борьбу с настоящими бандитами и преступниками, которые терроризировали население. Именно этим занимался Шура Кесельман. Его определили в «секретный подотдел», в опергруппу «по разведке» и вдобавок поручили вести информационную работу. Сам он называл свои тогдашние должности так: «комиссар и оперуполномоченный по разведке» и «помощник уполномоченного по информации». В его функции входил сбор сведений о «преступных элементах» в том числе с помощью агентурной разведки. То есть речь шла о розыскных мероприятиях. «В секретный подотдел входили разведка, осведомление, оперативная часть, сельская разведка, организованная для осведомительной связи с деревней», – отмечает историк И. Н. Шкляев.

      В процедурах дознания, нередко сводившихся к выколачиванию из арестованных нужных показаний, Кесельман не участвовал. Помню, как бабушка Ася с кем-то говорила по телефону, точнее, не говорила, а яростно кричала в трубку: «Не делал он этого! Не делал! Никого не убивал, слышишь?! Ясно тебе?! Он был другой, не мог, СКАЧАТЬ