Когда не горят костры. Джезебел Морган

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ мать, старые сказки для чёрных месяцев, когда за стенами только стужа и тайна? О тёмных жителях полых холмов, о бесплотных гостях с той стороны реки, о нечеловечьих созданиях, блуждающих среди домов с Самайна по Йоль. И что объединяло их всех – как бы они ни были похожи на людей, как бы ни маскировались, ни льстили, ни лгали, желая проникнуть в дома, занять место, им не предназначавшееся, они не умели любить. Любовь была настолько для них чужда и непознаваема, что даже говорить о ней они не могли.

      И потому Бригитта не сомневается.

      Она протягивает женщине-птице пирог души, руки её дрожат, и в этом робком жесте больше любви и доверия, чем во всех словах, чем во всех молитвах, что за свою жизнь прочитала Мария.

      Длинные руки Бадб тянутся к девочке, накрывают её ладони, помогают разломить золотистый круг пирога. Марии же – смотреть, замирая от восторга, счастья и зависти.

      – Я не успела выпустить тебя в небо, птенчик, – шепчет женщина-птица, и половина пирога души в её когтях становится полупрозрачным слюдяным полукругом луны, – и ты поймала меня в капкан своей тоски. Пришла пора отпустить меня, Бригитта.

      – Нет! Матушка, не покидай меня!

      Бригитта плачет, слёзы искрятся на побелевших от холода щеках, но боль её – утолимая, боль примирения с утратой, и Мария сможет найти слова, чтоб утешить девочку, обязательно сможет…

      Сияние сползает с белой девы, как солнечное пятно соскальзывает со стены на пол, тускнея и исчезая. Ослепительная, ледяная белизна оборачивается могильной стылостью, хрупкостью костяного фарфора, чья кромка острее любого лезвия. Глаза у белой девы сверкают грозно и колко, а от улыбки кровь замирает в жилах, скованная дыханием последней зимы.

      Белая дева смотрит на Марию, улыбается, чуя и боль её, и тоску, и зависть – да к кому, к мёртвой ведьме! Слова её, словно тонкие змеи, шелестят по камням, вползают в уши, чтобы отравить разум, посеять смуту, сломить волю.

      – Мария, иди ко мне, Мария, иди ко мне и приведи девочку, иди ко мне, и в ледяном сне среди башен затонувшего города, что прекраснее всех городов на свете, она полюбит тебя, Мария, она склонится перед тобой, Мария, ты заменишь ей мать, Мария…

      Но Мария сжимает крест, ткань на груди загрубела, задубела от тёмной крови, и волей-неволей проскальзывает мысль обыденная, совершенно неуместная здесь, среди серых развалин аббатства, под бархатом ночного неба: а отстирается ли блуза?

      И наваждение белой девы разбивается, не успев подчинить Марию.

      – Дома ждёт тёплое молоко и корица. Ты замёрзла, Бригитта, пойдём домой, – говорит она, не чувствуя уже ничего, кроме усталости и спокойствия.

      – Возвращайся домой, – вторит Бадб, – возвращайся в тепло, доченька.

      Мария ловит ледяную ладошку Бригитты, спешит выйти из-под обрушенных сводов аббатства, да обратная тропка исчезла, словно сам лес шагнул им навстречу, выпростав корни-арки СКАЧАТЬ