– Трудно сказать?! – неожиданно вспылил он. Мочевой пузырь взвывал об опорожнении, а после выпитой водки в лицо ударил жар.
Костя вторично пожал плечами.
– Обратись к своим корешам ментам, – сказал он с легким оттенком иронии. – Или гордыня мешает?
– Будь здоров! – Евгений направился к выходу, Ральф послушно шел рядом. Бармен окликнул его, когда Васильев стоял на пороге.
– Если ты говоришь о том, о ком я думаю, то живет в том же подъезде, что и ты. Третий этаж, квартира двадцать девять. Откуда взялся, как зовут, не знаю. Появился на прошлой неделе. Мой совет, – не связывайся.
– Почему?
– Неверие в дьявола, не уберегает от его происков!
Васильев удивленно посмотрел на бармена. Бармен скрестил на груди татуированные руки.
– Я тебя лет на восемь старше, Васильев, – продолжал он. – Одно поколение. Но жизнь прожили каждый по-своему, хотя и говорим на одном языке, выросли в общей стране. Точек пересечения у нас с тобой мало. Это все равно, что плыть по реке в разных лодках. Но мы можем найти общие темы для общения. Понимаешь, о чем я?
Евгений кивнул.
– Так вот, если мы плыли по реке, этот мужик, похоже, греб где-то в океане.
Костя замолчал.
– Почему ты так решил? – спросил Васильев, хотя интуитивно был согласен с тем, что сказал бармен.
– Начинка другая. Масть. Не забудь свою вербу.
Худое лицо бармена было непроницаемым. Похоже, он пожалел о сказанном, и теперь с безразличным видом протирал салфеткой безупречно чистый стол.
– Пока, Костя! – Евгений забрал ветку, и вышел на улицу.
2.
Он шел из супермаркета, Ральф вышагивал рядом, держа в зубах ручки пакета, в котором лежала бутылка водки, и две банки пива «Очаково». На площадке играли две девочки. Одна была толстой и смуглой, блестящие черные волосы зачесаны на прямой пробор, и увязаны в две тонкие косички. Лет четырнадцать. Она оживленно разговаривала с подругой; белокурой и худой с красными прыщиками на лбу и бледных щеках. Звонкие голоса разносились в воздухе.
Васильев справил нужду за гаражами, примыкающими к задней стене супермаркета, и выпил банку пива, сидя на скамейке. Спешить было некуда. Свободное время, – это тот неоценимый ресурс, которым обладает запойный алкоголик. Ральф прильнул теплой спиной к коленям хозяина. Он слопал две их шести колбасок, презентованных Костей Могилой, пакет с покупками лежал перед ним. Как это часто происходит, Васильев помнил сон в усеченном варианте. Словно обрывки из фильма, кое-как собранные в единый сюжет. Крысы, пламенный закат над соснами, разбросанные предметы одежды. Говорят, на фоне развивающейся белой горячки многие алкоголики видят чертей, вне зависимости от конфессиональной принадлежности. С ним все было иначе. Лунатизм. Чертов, долбанный лунатизм, и этот гребанный СКАЧАТЬ