Мачо не плачут. Илья Стогоff

Чтение книги онлайн.

      – У него еще такая шапочка из полартекса… знаешь шапочки из полартекса?.. лично я не догоняю такие шапочки из полартекса… у них еще козырек такой… полартексовый…

      Собеседник отвечал концептуально:

      – Я говорил, от чего сегодня проснулся? От того, что окружающая реальность напала на меня и пыталась порвать на куски. Представь, от такого проснуться?

      Потом Глеб увел Олю в прихожую. Скоро там начало что-то шумно падать. Может быть, стадо велосипедов сорвалось с привязи и набросилось на них? Первое, что я увидел, выскочив, это мокрое лицо Глеба. Он держал девушку за волосы и лупил по лицу. Оля орала. Вокруг сразу стало тесно. Все махали руками, кричали, толкали друг друга, порывались куда-то бежать. В давке кто-то упал. Я наступил ему на руку.

      Когда Глеба увели в комнату, Оля выскочила следом и с размаху ударила его ногой. Некоторое время все бегали по комнатам. Потом Оля громко хлопнула дверью. Я влил в себя сразу полбутылки пива. Глеб ладонями тер щеки и мелко сплевывал на пол. Датчане смотрели на него с ужасом. Молодой человек в растаманском берете попросил, чтобы Глеб все-таки ушел. Тот не спорил. Я ушел вместе с ним.

      – Что случилось?

      – Да пошла она!

      – Не грузись. Только не грузись, ладно?

      – Дай сигарету.

      Считается, что определить пьяного можно по запаху или шатающейся походке. Это не так. Главное, это новая, неаристотелева логика. Сознание начинает, шатаясь, бродить по кругу. Через несколько часов после начала вечеринки кто-нибудь обязательно начнет водить по лицам соседей плоскими зрачками и шептать: «А вы, значит, ко мне вот так? Ну что ж! Я думал, вы… а вы, значит, вот так, да?» Поворот головы на три четверти, поджатые губы. Спорить не стоит. Очень скоро собутыльник и сам не сможет сформулировать, чего, собственно, хотел.

      Начинало темнеть. Пахло лужами, теплом и бензином. В запахе было что-то сандаловое. Сан-да-ло-во-е! Фонари горели, но кому они теперь были нужны? Кошки кричали во дворах, словно маленькие дети. Или это и были дети, которые не давали бедным родителям поскорее запрыгнуть в постель? Этим вечером все должны были оказаться в постели.

      На Литейном мы поймали такси. Водитель был старый, прокуренный. Когда он говорил, в горле у него что-то булькало. Светофоры были похожи на девушек в красно-желто-зеленых юбках. Водитель спрашивал, что такое клуб «Мама», а Глеб кривил губы. Как же ты возишь людей, если настолько не знаешь город? Хочешь, я проведу для тебя экскурсию? А? Только рублевич со счетчика скинь, ладно?

      Почему-то мы вылезли у Пяти углов. Никто бы не усомнился, что только здесь и можно вылезти. Встав рядом, мы пописали посреди темного двора. Заглянули в пару кафешек с одинаковыми пластиковыми столами и светлой «Балтикой» по полдоллара кружка. В третьем по счету продавались вареные раки. Там мы тоже не остались. Вместо этого сели в «Семирамиде» на Стремянной. Не спрашивайте почему. «Семирамида» нравилась мне еще меньше, чем предыдущие заведения.

      – Дура СКАЧАТЬ