Убожественная. kassyi

Чтение книги онлайн.

      Хозяин курит самокрутку, ждет да хмурится.

      Ох, ловко, шельма, топором оттяпал голову.

      Сироп малиновый – по лезвию… По холоду…

      Чего кривисся, ситный друг, слова не нравятся?

      Живешь ты или не живешь – какая разница?

      Хоть именины, хоть поминки – гости пьяные,

      Да лики скорбные икон, лампадки смрадные.

      Гляжу, как жихарки вокруг пыхтят да маются.

      Живем мы или не живем – какая разница?

      Кому – деньжат, кому – внучат, кому – спокойствия.

      На сердце – панцирь-береста тугими кольцами.

      То кровь иль тесто запеклось, присохло коркою?

      Не отодрать, не отмолить… За кончик дергаю.

      Рвануть бы с хрустом… Чтобы сразу… Только боязно.

      А ну как высадят в лесу глухом из поезда?

      Вот и бреду себе вперед, слепая странница.

      Живу я или не живу – какая разница?

      Тук-тук… Тук-тук… Стучит моя клюка по камушкам.

      В котомке драной хлеб да соль, да дырки в варежках.

      Семь пар сапог железных – сбиты-стоптаны.

      Пошла бы дальше босиком – дороги порваны.

      Искала щастье, а беда кружила около.

      Кадриль плясала, грязным пальцем по лбу щелкала.

      День четвертый

      – Че, мля, стоишь, как неродная?!

      От хриплого матерного окрика за спиной я испуганно завертела головой и чуть не свалилась в разлегшуюся прямо передо мной огромную, как океан, праматерь всех луж нашего района. А позади меня, подбоченившись, остановилась бухая красномордая бабища. От нее несло мочой, бомжатником и помойкой.

      – Че стоишь?! – вновь заорала бабища. – Приличным людЯм пройти не дает, памятник!

      Протяжно рыгнув, она целеустремленно зашагала мимо меня и прямиком через лужу, всколыхнув ее илистые глубины. На исполинском тылу бабищи обнаружился короб, битком набитый пустыми бутылками, мятыми алюминиевыми банками и тряпьем. Неожиданно бабища наклонилась, запустила руки в лужу по самые локти и выудила оттуда облепленный грязью рваный сапог. Вылив из голенища мутную воду, она обтерла находку рукавом и, довольно урча, двинулась дальше.

      – По улице ходила голодная Годзилла, – обалдело пробормотала я ей вслед и с раздражением уставилась на урбанистический куб отделения милиции. Он уныло серел на другом берегу гигантской лужи, охраняемый ею, как средневековый замок рвом. Неужели милиция не может как-нибудь укротить водную стихию, преграждающую гражданам путь к закону и порядку? Или они тут специально эту лужу растили, чтобы к ним без вездехода никто прорваться не смог? Развернувшись и с трудом преодолев лужищу долгим кружным путем по грязи, я все-таки приблизилась к заветной милицейской двери и решительно дернула за ручку. Дверь не открывалась. Мне ужасно захотелось развернуться и уйти домой.

      Хотя странно. Когда я была здесь в последний раз, всё было СКАЧАТЬ