За пределами трепета. Елена Гарбузова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ свежести и глубины. Домашнее детство Лили было практически немым, скорее состоявшим из звуков и шорохов, всплесков и интуитивных прозрений. Она искала слов и объяснений, но жизнь пока была тиха. Тем не менее, ребенок придавал тишине какой-то высший художественный смысл, смутную поэзию, одухотворенное музыкальное наполнение. Тишина Лили не была безмолвной. Она была наполнена фантазиями и мечтами. Моцарт сказал, что «Музыка – это тишина, которая живет между звуками». Тишина Лили была именно этой музыкой.

      IV

      Время рождения Лили выпало на внезапный штиль в бушующем хаосе XX века. Поколение, возникшее после всех мук и кровавых ужасов этого столетия, затаенно выслушивало пережитое от своих предков, съеживаясь от фантомной боли где-то глубоко внутри. Эта боль словно парализовала сердце с рождения, цепко внедряясь в генетическую память и пульсируя в крови спазмами страха.

      Первые осени, зимы и весны Лили проходили в четко установленном ритме однообразного вальса: шаг – детский сад, прогулка по парам за ручку, обязательный послеобеденный сон и насильственное кормление; два – возвращение в уставшие недра семейного очага; три – редкие минуты свободного счастья, потраченные на настоящие удовольствия, питающие радостью ее детскую душу.

      Трудно представить себе зрелище более унылое, чем детский сад, существовавший в Советском Союзе на переломе 80-х годов. Лиля каждое утро с отвращением заходила в ветхое, зевающее обшарпанными стенами здание. Покосившийся инвентарь детских площадок, сломанные качели, тесные и темные лестницы с узкой пастью выщербленных зубов-ступеней, словно поглотившие солнечный свет и надежду. Кто знает, чем было вызвано стремление взрослых поместить детей в такую сырую, тесную и неуютную клетку. Но попадающему в лестничную клетку ребенку искренне казалось, что он проглочен неведомым, затхлым чудовищем. Чудовище скалилось покосившейся дверью дверного проема и угрожающе скрипело костями несмазанных петель. Два глаза узких окон в припотолочной выси косились на ошарашенных внезапным переходом детей. И все то, что цвело на улице кипенью сирени, золотилось бликами пробуждающейся природы, было наглухо и с остервенением перечеркнуто нутром безобразного здания.

      Детская комната вместо того, чтобы радовать неискушенные сердца яркими цветами и ясным, солнечным пространством, являла собой серый куб с обсыпавшимися стенами и потолком. Окна грозно ощетинились в решетчатом строе стальных решеток. Когда эту комнату прорезал случайный луч солнца, весь затертый до крайности пол покрывался словно сетью, словившей детей в свою неотвратимую западню.

      Мир садика представлялся чем-то вроде круга ада, наказанием за несуществующие грехи – собственные, и грехи свершившиеся – родительские. В этом серой мышеловке, такой неуютной, застоявшейся СКАЧАТЬ