Азбука семейной жизни. Маргарита Ивановна Макарова

Чтение книги онлайн.

      И вот музыканты оживились. Маэстро встал к инструменту. К микрофону подошла Настя. Поверх платья был наброшен мужской пиджак. Она усмехнулась, как нашкодивший ребенок, случайно выскочивший вместо отца на сцену. Она взяла микрофон в руки. Волосы, черные как смоль, были гладко зачесаны назад и собраны в красивый пучок. Это было не модно сейчас. Впрочем, возможно, и модно снова. Когда-то двадцать лет назад девушки часами просиживали перед зеркалом, чтобы сделать ровный и четкий узел, сформировать его шпильками и расческами. Сейчас это могли быть просто накладные волосы. Шпильки, черные огромнее каблуки, на которых она ковыляла на полусогнутых, еле-еле, делали ее неотесанной и нелепой, деревенщиной, случайно попавшей в Москву на звездное зазеркалье. Оставалось удивляться – кто постарался и похлопотал за такое сгорбившееся, спотыкающееся, смешное и чудное создание.

      Раздались первые аккорды, и она пропела первую фразу. Сняла пиджак и кинула его прямо на пол, на сцене, перед собой, себе под ноги, оставшись стоять в шелковом красном платье. Тоненькие лямочки казались кровавыми следами разрезов.

      С первыми звуками что-то срезонировало. Ольга улыбнулась и уставилась на девочку, раздевшуюся на холодном ветру. Она пела под дождем, но казалось, что она забыла обо всем. Или вспомнила.

      – Энд ё мамми гуууд лукинннн…

      Английские слова были просты и понятны, как родные. Казалось, смысл проходил в душу помимо знания грамматики и словаря как-то внутренне, сразу от образного их значения.

      Голос обволакивал душу, заполнял все щели в голове, заливался между ребрами и позвонками, проникая в желудок и коленные чашечки. С Ольгой происходило что то невообразимое.

      А Настя, стояла и пела. Ей было все равно, что перед ней, перед крохотной сценой, да какая там сцена – так, возвышение, из железяк и прожекторов никого не было в холодном стекле дождя, ей было все равно, что она пела для трех с половиной человек…

      Что холод пронизывал ее насквозь…

      Или она этого не чувствовала? Наверное, нет. Ольга ощутила полное погружение в звуки, мелодию, слова.

      От Насти исходило что-то необъяснимое, что-то сверхъестественное.

      Как будто-то великий ктулху, медленно поднимается с морского дна и транслирует каждому свои печали и мысли, свои чувства и сомнения по поводу вселенского разума.

      Это было нереально.

      Это было необъяснимо.

      Это было проникновение в звуки мировых сфер.

      Ктулху все поднимался и поднимался, черные волны раскачивались, небо сияло луною. Душа замолкала, соединяясь с чем-то большим, возможно с тем знанием, что ждет нас после смерти, или до рождения. И это приносило облегчение, вздох слияния с тем, кто все знает и думает обо всех нас, замирал где-то на губах, и легкость заполняла думы и душу.

      Ольга очнулась, когда Настя уже сошла со сцены. Девушка накинула пиджак и корчила СКАЧАТЬ