Безмолвный Крик. Саша Хеллмейстер

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ ещё одну коробку из грузовика. Тогда какой-то высокий рабочий в перчатках, толстовке и бейсболке отложил метлу с металлическими прутьями, которой смахивал листья с лужайки, положил секатор к себе в поясную сумку и сказал:

      – Идите в дом, я отнесу!

      И забрал у меня коробку, взвалив её на ещё одну.

      – Спасибо, – кивнула я ему и по ступенькам поднялась в дом.

      Затем, не оборачиваясь и стараясь не вслушиваться ни во что (мама в кухне уже вовсю командовала, куда поставить коробку с надписью «Бьющееся!»), поднялась на второй этаж. Надеюсь, моя старая комната выглядит не так убого, как я её помню.

* * *

      Меня зовут Лесли Клайд, и двадцать восьмого августа, вчера в полдень, мне исполнилось восемнадцать. Мы совсем не отмечали мой день рождения, потому что – первое, были заняты переездом из Чикаго в Скарборо. Второе – четыре месяца назад умер мой отец, Роберт Клайд, и все мы оказались в одной могиле с ним. Хотя его уже отпели в церкви, а мы были всё ещё живы.

      Все по-разному переживают утрату. Кто-то пускается во все тяжкие. Тратит кучу денег, становится адреналиновым наркоманом, дурманит себя алкоголем. Кто-то теряет волю к жизни. Наша мама не из таких. Ей уже сорок два, и она точно не будет пить, чтобы заглушить свою боль, и не пойдёт в групповую терапию. Как она говорила – «смотреть на идиотов, которые сидят в кружочке и платят за это двадцать два бакса в неделю?! Вот уж нет, чем мне там помогут? Я найду, как потратить эти деньги с большей пользой».

      У каждого есть свой способ бороться с болью. Я просто пережила папину смерть как положено, со смирением. Он не ушёл внезапно. Неожиданностью это не было, он долго болел. Хэлен восприняла это тяжело. Неделю плакала, потом, осунувшаяся и бледная, всё же взяла себя в руки и вернулась к жизни.

      А мама вот борется радикально.

      Четыре месяца нашего безрадостного существования были квёлыми, как сгнившие яблоки. Мы с Хэлен старались не отсвечивать и жили по-тихому, не как раньше. У нас дома больше не слышно маминого смеха или громкой музыки. Мы стараемся вести себя сдержанно, порой даже слишком. Мы скованы цепями траура, в котором устали пребывать. Но мама погружена в него по самую макушку, хотя утверждает, что это не так, и ей недостаточно было попрощаться у гроба со своим мужем и бросить на лакированную крышку горсть земли. Откровенно говоря, всем нам недостаточно этого, и память об отце никто не собирался перечёркивать. Но и ложиться в один гроб с ним – тоже.

      Мне казалось, никто из нас. Но потом пришлось внести правки для ясности – никто из нас, кроме матери.

      Она ходила к психологу, потому что на этом настоял прежний работодатель. Она уволилась с работы. Ей выписали медикаментозное лечение и успокоительные. Она заплатила психологу по чеку внушительную сумму – какую, не говорила, но я оценила примерный масштаб по тому, что ей пришлось залезть в мой накопительный счёт. В терапию она не верила. Всё, что ей пригодилось, – выписка на лекарства. Она немного забыла, что нам с Хэлен тоже больно и тяжело и что девчонка СКАЧАТЬ