Имперский раб. Валерий Сосновцев

Чтение книги онлайн.

      Солдаты не доверяли местным казакам. Те не верили солдатам и попрятались неведомо куда – выжидали.

      С юга к посту двигалась толпа, человек в пятьсот. Было там больше пеших, меньше конных. С телегами, медленно, в беспорядке приближались они к укреплению галдящим табором.

      Уже около года в Российской империи полыхал пугачевский бунт, начавшийся западнее этих мест, в Яицком казачьем войске. Восставшие легко разбивали игрушечные правительственные крепости. По всему видать, зная малость гарнизона Донгуза, и в это сентябрьское утро 1774 года одна из ватаг бунтовщиков шла брать пост без всякой опаски.

      – Канониры, орудие картечью зарядить! Фитиль вздуть! Быть наготове! – скомандовал Ефрем.

      Он поставил по наблюдателю с трех сторон ограды, одиннадцать человек собрал на южной и четверых оставил в резерве. Одного солдата отрядил на коне в Оренбург, с просьбой о помощи. Может, доскачет в сумерках, минует кочевников, бунтовщиков, волков…

      Пугачевцы подошли шагов на сто. Ефрем даже удивился увиденной пестроте: кого тут только не было. И казаки, и киргизы, и мужики, и беглые солдаты, и бог весть еще кто. Пестрота была во всем – в одежде, в оружии. Над толпой царил беспорядок и бесшабашный гвалт.

      «Ну, если Бог не попустит сразу помереть, – подумал Ефрем, – с пушкой да умеючи мы день-то продержимся. Тут множеством нас не запугать!.. Поспел бы гонец да начальство поторопилось!..»

      Такими мыслями Ефрем более подбадривал себя, нежели рассуждал о грядущем бое.

      – Эй, в крепости! – крикнул выехавший из толпы на пегом коне здоровенный детина-бородач. – К вам есть послание от Богом спасенного государя нашего, Петра Федоровича!

      – Не отвечать! – приказал Ефрем.

      Толпа повстанцев затихла, с любопытством вслушивалась.

      – Эй, оглохли вы там, что ли? – снова крикнул бородач.

      Солнце уже приподнялось над безоблачным горизонтом и осветило треуголки притихших за тыном солдат. Бородач, косо глядя на крепость, прислушивался, ждал. Солдаты молчали.

      – Если добром откроетесь и покоритесь, то воля вам всем будет объявлена! – теряя терпение, крикнул бородач. – Не откроете – всех перебьем, так и знайте!

      Он замолчал, прислушался… За стеной тишина.

      – Они, слышь-ка, – крикнули задорно из толпы, – от счастья онемели, видать!

      Бунтовщики дружно захохотали.

      – Да нет, они портки менять побегли! Им недосуг ответить! – подхватил кто-то.

      Еще раз залпом грянул хохот.

      – Ну, как хотите! – перекрывая смех, гаркнул бородач. – Айда, робяты на тын, вали их, сволочей!

      С визгом, криком и матом мятежники ринулись на вал. Заколыхались над их головами копья, сабли, дубины, вилы…

      На стене, из-под сброшенной попоны, в амбразуре сверкнуло начищенное до золотого блеска орудие. Почти в упор нападавшим грянул выстрел. Визг картечи сменился протяжным воем страха и боли. Вслед за орудием без передышки солдаты дали несколько залпов из заранее приготовленных заряженных ружей.

      Нападавшие, вопя и давя друг друга, быстро скатились вниз, отступили. На валу и подле него осталось лежать дюжины две трупов и раненых. Солдаты быстро перезарядили орудие.

      У подножия крепостного холма, всем хорошо было видно, бился в судорогах пегий конь, а в такт ему болталось из стороны в сторону тело мертвого бородача, предводителя мятежников. Окровавленная голова его елозила в пыли, а застрявшая в стремени нога дергалась на брюхе коня как живая. Очень скоро смертельно раненное животное с трупом бородоча в седле затихло. Стонали раненые. Некоторые из них пытались ползти, крича:

      – Братцы, братцы, Христа ради… братцы!

      Другие просто вопили бессвязно. Солдаты из крепости не добивали их. Берегли заряды.

      Мятежники отдышались и враз, дружно загалдели. С получаса в их стане гомонили. Из крепости молча наблюдали. Наконец толпа разделилась на две половины. Одна половина обходила пост справа, становясь против солнца. Оставшиеся без промедления снова бросились к стене.

      – Пали! – крикнул Ефрем канонирам.

      Когда ухнул выстрел, снова приказал:

      – Подхватывай, братцы, пушку! Поше-е-о-ол!

      Ефрем и трое солдат подхватили орудие на заранее приготовленные носилки и бегом потащили его к восточной стене, к амбразуре, тоже приготовленной загодя. Там вторая половина мятежников уже лезла на вал.

      На прежнем месте оставшиеся солдаты палили залпами из ружей.

СКАЧАТЬ