– Почему в Кунсткамеру, праздники же?
– Мне интересно анализировать уродства, – неожиданно выпалила Камиль. – Представь: животные или люди рождаются с двумя головами или с тремя ногами, это же так необычно. Я много читала про то, как Пётр Первый собирал мутантов по всему свету для Кунсткамеры, там даже есть взрослый мужчина с руками карлика.
Сухой почувствовал такой ужас от слов Камиль, будто ему сначала плеснули в лицо кипятком, а потом сунули в лед. Он побледнел, сжимая пальцы своей уродливой руки, спрятанной в рукаве толстовки, и не мог вымолвить ни слова. Железяка впервые видел его таким, он озадаченно высунулся из машины и беспокойно спросил:
– Кир, все в порядке?
Кир перевел на него пустой взгляд.
– Я… я… я не знаю, – невпопад промямлил он.
– Давайте просто поедем в «Ми-Ми», – спасительно предложил Железяка.
Знакомое название вывело Кира из оцепенения, к щекам снова прихлынула кровь, и он еще плотнее прижал к телу больную руку и пулей запрыгнул в машину.
– «Ми-Ми»? – недоверчиво переспросила Камиль, готовая уже вернуться в дом.
– Не дрейфь, – сказал Железяка вместо ответа и широко распахнул перед ней дверцу машины.
Глава 4. «Закрыто на реставрацию»
На Литейном, прямо, прямо,
Возле третьего угла,
Там, где Пиковая Дама,
По преданию, жила.
(Вторая половина восемнадцатого века)
Двадцатитрехлетний флигель-адъютант Ее Величества Алексей Ростовцев, услышав звук подъехавшей к парадному входу кареты, подошел к окну. Через небольшую щель в плотно задернутых шторах он мог хорошо рассмотреть прибывшую княгиню Томскую с дочерью – юной красавицей Елизаветой. Алексей с Лизой познакомились месяц назад на ее первом балу, и молодой граф потерял покой и сон из-за любви к этой очаровательной скромной девушке с огромными глазами и наследством в придачу. И вот спустя долгие бессонные ночи и безрезультатные попытки встретиться с ней наконец его матушка пригласила княгиню с дочерью на чай, где Алексей мог беспрепятственно пообщаться с предметом своего обожания. Но вместо того, чтобы спуститься в гостиную и поприветствовать дам, Алексей сел за письменный стол и вернулся к работе. Перед ним лежали три листа, на которых каллиграфическим почерком был выведен короткий текст. Граф еще раз прошелся по нему глазами, сверяя с небрежной скомканной бумагой в кляксах, а потом свернул каждый лист и запечатал сургучом, не ставя своего семейного герба.
В дверь постучали.
– Войдите.
– Алексей Михайлович, ваша маменька просили вас присоединиться к гостям, – произнесла молоденькая служанка СКАЧАТЬ