Прихожая встретила меня покосившейся вешалкой, на которой всё ещё висели куртки, пропитанные запахом сырости и гниющей ткани. Боковым зрением я уловила движение в потрескавшемся зеркале старого платяного шкафа. Замерла на месте, вся сжавшись, и поняла, что это просто моё отражение.
Но когда я подняла взгляд и стерла слой пыли с поверхности зеркала, в глаза бросилось нечто странное – голубые глаза, цвета рассветного неба, смотрели на меня с холодным блеском. Они не выглядели моими. Испуг затопил меня на мгновение, но затем я поняла – это я. Та, которой меня сделало это дерьмо. Те глаза больше не знали страха. Волосы цвета пшеницы, отросшие до пояса, обрамляли лицо, ставшее почти чужим: тонкий прямой нос, четко очерченные скулы, чуть заостренные кончики ушей.
Я скользнула взглядом по коридору. Вся квартира казалась застывшей в моменте паники. Перевернутый стол, осколки посуды на полу, разорванные страницы из книг. Кухонные шкафчики открыты, их содержимое давно растащено. Пол усеян следами грязных ботинок, ведущих к окну – разбитому так, словно кто-то в спешке выпрыгивал наружу. В воздухе витал густой запах гнили и застоявшегося страха.
Я шагнула дальше, и в этот момент услышала звук, который заставил сердце замереть – шорох за спиной. Обернулась резко, сжав биту, но там никого не было. Только тень от разбитого зеркала отбрасывала искаженные очертания.
Но тишину вновь нарушил странный звук – тихий хруст, как будто кто-то наступил на стекло. Откуда-то из глубины квартиры доносился еле слышный скрип, как будто половица не выдержала чей-то вес. Кровь застыла в жилах. Мой взгляд метнулся к двери моей бывшей спальни, которая была приоткрыта. Казалось, она двигалась сама по себе, будто кто-то медленно ее открывал, затаив дыхание.
И в этот момент я поняла, что в квартире я не одна.
Я не могла отвести взгляд от медленно открывающейся двери. В груди что-то заклокотало, словно нутро звалось наружу, и с каждой секундой я все сильнее ощущала, как напряжение заполняет воздух. Тихий скрип, треск – половицы жалобно застонали под тяжестью чего-то… или кого-то. Я прищурилась, сжимая биту так, что костяшки побелели.
Дверь открылась чуть шире, и из темноты выползла фигура, которую я узнала сразу. На мгновение мир застыл. Голова закружилась, и я почувствовала, как холодный пот проступает на лбу. Не может быть. Это невозможно.
Он – мой муж— полз на руках по полу. Марк. Мой неприкрытый кошмар. Его лицо, когда-то такое знакомое, превратилось в жуткую гримасу. Глаза были пусты, черны, как бездна, из его полуоткрытого рта доносилось еле слышное шипение. От пояса вниз его тело было представлено лишь кишками и кровавыми лоскутами. Он тянул за собой кровавые обрывки плоти, оставляя за собой длинные следы. Гнилостный запах ударил в нос, вызвав тошноту.
– Нет… нет, черт побери, нет, – пронеслось в голове. Сердце бешено заколотилось СКАЧАТЬ