Ход королевой. Бернар Вербер

Чтение книги онлайн.

      – Нет, я провел несколько дней в дороге, навещал своих дядек, они живут на севере.

      – Значит, это мне выпало вас осчастливить: она беременна от вас, причем двойней!

      Тжампитжинпа давится и долго не может откашляться.

      – Вот-вот, у меня была такая же реакция, – шутит Руперт.

      – Вы… вы уверены?

      Абориген не решается встретиться взглядом с Николь.

      – Она на одиннадцатой неделе, уже сделала УЗИ, на нем видны два зародыша. Думаю, скоро получится разобрать их пол: может, это два мальчика, может, две девочки, а может, мальчик и девочка – то, что французы называют «королевским выбором».

      Тжампитжинпа смотрит на Николь. Руперт разражается своим фирменным оглушительным хохотом, молодой человек ему вторит, но без восторга.

      – Ну, как, довольны?

      – Да, да… – выдавливает Тжампитжинпа немного испуганно.

      Они чокаются второй раз. Николь не тянет к ним присоединиться.

      Нахохотавшись и утолив жажду, Руперт поворачивается к дочери.

      – Все в порядке?

      – А вот и нет! Как я погляжу, вы решаете вдвоем, что произойдет с моим телом, не заботясь о моем собственном мнении.

      – А какое оно, твое мнение?

      – Я хочу сделать аборт. Я еще слишком юная для материнства. Сперва надо позаботиться о карьере. Я образую пару и стану матерью, когда найду работу. Пока что я хочу стать преподавателем социологии, а для этого надо учиться еще не менее пяти лет.

      Потом она обращается к Тжампитжинпе:

      – Прости, но наши отношения не смогут продолжаться. С нами все. Я снова буду считать, что у меня никого нет, ты тоже.

      И она выходит, оставив обоих мужчин с недоуменно разинутыми ртами. Сигара, прилипшая к нижней губе Руперта, падает на пол.

      Через несколько дней Николь возвращается в Сидней, чтобы сделать в подпольной клинике аборт. Несколько дней она лежит в своей комнате в общежитии, пропуская занятия. Тжампитжинпа рвется с ней увидеться, но она отказывается. Чем больше он настаивает, тем она непреклоннее.

      В университете он не спускает с нее глаз и при каждом удобном случае умоляет ее о встрече. Но она даже не желает с ним разговаривать. От огорчения он худеет, чахнет, перестает посещать занятия.

      Она считает, что он, наконец, все понял, а потом узнает из газет, что он покончил с собой – повесился у себя в общежитии.

      Николь топит свое горе в спиртном.

      Как-то вечером отец находит ее в баре неподалеку от университета.

      – Я не собираюсь тебя винить, Никки. Знаю, что ты переживаешь. Не стану тебе говорить, что пить – это не решение, а просто ирландский атавизм. Со спиртным празднуют победу, оно помогает пережить поражение. Беда в том, что многие от него в конце концов умирают.

      Николь, цедя виски, иронизирует: