– Как все.
– Вот-вот. Да еще личными делами занимаешься. Кстати, будешь моим заместителем по комсомолу?
Да, в раба превратит. К такому – лучше подальше, затыркает.
Сзади Вени – стол Ларисы, она насмешлива. С горделиво поднятой головой говорила, схватив руками плечи:
– Я страшная трусиха! Кошмары снятся. Хотя в детстве не хотела быть девчонкой, до 15 лет стриглась наголо. Мне подруги доверяют все тайны, я такая – не выдам.
– Брось, – робко отвечал он. – Тебя самую боятся.
Вначале она нравилась. Но та вглядывалась в него.
– В тебе, между прочим, есть что-то лисье, в нижней половине лица. А выше – хорошее лицо.
– Неправда, – засмеялась Прохоровна. – У него и моего сына затылки одинаковые, виноватые.
Лариса разоблачала:
– Раньше ты казался интереснее, но уважения было меньше. Почему? Натянут, напряжен с людьми. Ну, поговоришь с тобой, ты мне любопытен, узнать человека хотелось. А отойдешь, и с облегчением. Я равнодушна к тебе, нет желания видеться. Впрочем, не люблю, когда привыкаю к людям. Чувствую себя хорошо, сама собой, когда люди новые.
Они были разной крови – она презирала его, якобы, за похотливый взгляд на нее, и тот оскорбленно презирал ее. Она не понимала, почему он так неуклюже, что ли, разговаривает. "Мой Борис толково говорит, и очень округленно, плавно".
Сидящая сзади у двери Лида при первой встрече показалась злой.
– Ты, наверно, порядочный.
Он подтвердил.
– Все вы, мужья… Трудно с вами женщине. Такая природа, что ли?
– Мы разные – сказал он.
– Да, конечно, вы разные.
Она худая, еще привлекательная, с интеллигентной внешностью, закрывая шарфом вялую шею, вполголоса передавала ему сокровенное, когда обычно никого не было рядом (Веня был ее доверенным лицом):
– Да, жизнь… Ждешь, ждешь, а счастья нет. Вышла замуж, так, не по любви. Развелась.
Она вздыхает.
– Развелись давно, он женился. И все ко мне приходит. Не могу, говорит, от тебя отвыкнуть. Я ему: «Подонок, не нужен ты мне, чего ходишь?»
Внезапно, с тусклым взглядом и опущенной бессильно душой. Он жалел ее.
– Ты что-то скрываешь. Видно, еще не все кончено у вас.
– Да нет. Из-за него настроение такое бывало, что жить не хотелось. Соседи даже послали заявление в милицию. Меня вызвали: муж бьет? Я испугалась, все-таки милиция. «Да нет, бывают ссоры, так что ж такого…». В общем, выручила. У меня характер такой – всех жалко. А вдруг он в тюрьму сядет?
Она пригорюнилась.
– Всю жизнь так. Был один, идем в кино, вдруг кто-то из знакомых навстречу: «Лидка, ты?» И руку на плечо. Он же не знает, что у меня новый. А тот начинает: ты такая сякая… Думала, вот придет счастье – полюблю кого-нибудь, и будет тогда жизнь, а это "пока" – временно. Прожила долгую жизнь, и поняла: СКАЧАТЬ