Метафизика власти. Александр Рубцов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ в демонстрацию воинственности и агрессии, в чистое para bellum. Не за то погибали.

      Есть правда в том, что сила предотвращает нападение. Но это не вся правда. И это тем более не все, чему научила мир Вторая мировая, для нас – Великая Отечественная. Коллективная безопасность – отдельная тема. Но даже если великая страна побеждает в великой битве, она терпит поражение как часть человечества уже в силу того, что война была. Можно кого-то победить потом, но начавшаяся бойня уже победила всех. Соблюсти этот баланс трудно: темы скорби и неприятия войны не терпят крикливости и перебора. Если победные восторги непомерны, их не уравновесить столь же громким выражением горя. Остается, в каждую минуту помня о трагедии, удерживать праздничную феерию от перехлестов. Грань тонкая, но уловимая. И есть камертон: достойная сдержанность самих фронтовиков, писателей, прошедших войну…

      «Праздник победы не должен превращаться в „праздник войны“, смотры обороноспособности – в демонстрацию воинственности и агрессии, в чистое para bellum. Не за то погибали».

      Антивоенный смысл Победы плохо усваивается из «осажденной крепости», при сидении «в кольце врагов». Но именно из таких высокомерно-изоляционистских позиций как раз и возникают конфликты и боестолкновения, потом – все остальное. Ту войну «персонифицировала» гитлеровская Германия, но готовил ее определенного типа политический и социальный режим. И определенного типа идеология, настрой, дух нации, сама «банальность зла». Войны не начинаются сами – их начинают, причем сначала в голове. Мифы превосходства, узко понятых национальных и государственных интересов, расширения «жизненного пространства» – весь этот идеологический арсенал материализовался тогда в политике силовой экспансии и прямой агрессии. Война – естественная, родная среда для тоталитаризма, какую бы смягченную и гибридную форму он ни принимал. Оружие, мундиры и вечный строй; если нет возможности убивать чужих, убивают своих. Это закон таких режимов.

      И это закон тоталитарных войн, в которых человек ничто и цена ему грош, когда людей посылают на смерть ради политической целесообразности, а то и ради пропагандистского эффекта. В обществах с купированной свободой это норма.

      Но есть и прямо противоположный результат отечественных войн и побед – антитоталитарный и антиавторитарный. Живые победители в битвах 1812 г. и 1941—1945 гг. возвращались людьми, знающими цену не только строю, но и себе, не только дисциплине, но и личной ответственности, свободе. Украсть у таких людей победу было для власти делом не только «чести», но и самосохранения. История послевоенных репрессий имеет свою логику, это такая же неотъемлемая часть правды, как память об ошибках и преступлениях власти во время войны.

      С этим связана проблема политической приватизации самой памяти о войне. О явном или подспудном присвоении этой истории идеологией, партиями, СКАЧАТЬ