Модернизация и культура. В. Г. Федотова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ начало смены класса, на который опирался царь. Начавшаяся смена господствующего класса обрела кровавые формы: «опричнина получила значение политического убежища, куда хотел укрыться царь от своего крамольного боярства»[109]. Стеснявшему Ивана Грозного правительственному классу – боярству он искал в опричнине прообраз будущего дворянства, пытался найти альтернативу в идее служилых людей.

      Князь Юрий Долгорукий говорил Петру Первому, что отец его Алексей Михайлович в ряде вопросов сделал больше, чем сам Петр[110]. Алексеем Михайловичем был создан Кодекс, который формировали выборные люди из 130 городов. Этот Кодекс был, по словам Платонова, «победой средних классов на Соборе 1648 года»[111]. Он произвел серьезные общественные преобразования. Алексей Михайлович умел сочетать стремление к заимствованию образцов с Запада, например в образовании, с сохранением самобытности. Это не избавило его правление от столкновения национально-консервативных охранительных сил с прозападными, еще не сформировавшимися в устойчивые группы. И позже не вполне еще оформившиеся западники считали, «что если бы в период культурного брожения в Московском государстве середины XVII в. московское общество имело такого вождя, каким был Петр Великий, то культурная реформа могла бы совершиться раньше, чем это произошло на самом деле. Но таким вождем царь Алексей быть не мог»[112]. Ни по характеру своему, считает Платонов, ни по времени своему, – полагают многие другие.

      Важным вопросом имеющихся периодизаций российской истории, и в особенности предлагаемой мною, стало отношение к Петру Великому. Оно исключительно значимо для попытки построить периодизацию русской истории, связанную с модернизацией. Для одних он стал выдающимся модернизатором, отделившим новую, современную Россию от древней (архаической) или серединной (традиционной), особенно России Московского царства Ивана III, рассматриваемого славянофилами XIX века как образец исконных русских традиций. Эта граница и определенность в истолковании «подлинно русских традиций» были полностью потеряны в псевдославянофильских исканиях конца XX века после слома коммунизма. Никакая историческая эпоха не была представлена как ее носитель. Императорский период XX века, на который иногда намекали современные славянофилы как на наиболее близкий состоянию исконно русскому, был на деле периодом капитализма, войн, революций, глубинных трансформаций и модернизаций, а следовательно, никак не представлял национальную традицию в ее устойчивых формах, близких к архетипу и архаике. Но, как отмечал С. Платонов, и прежнее славянофильство «оставалось верно своей метафизической основе, а в позднейших представителях отошло от исторических разысканий»[113].

      Петра Первого при этом возвеличивают очень многие – ранний Н.М. Карамзин, особенно С.М. Соловьев. Первый однако постепенно понимает высокую цену его преобразований и считает, что им стоило СКАЧАТЬ