– Отвернись, старая, – последовал глухой бас Айвена, а затем шуршание.
Я рискнула поднять глаза, надеясь, что Марта подчинилась приказу волколака. И не ошиблась, она стояла с опущенной головой к нам спиной, молча, не шелохнувшись. Только мелкая дрожь выдавала волнение повитухи, да тремор пальцев, судорожно сжатых в кулаки.
– Кто сейчас глава старейшин? Сколько их у вас? – продолжал параллельно допрос Айвен.
– Трое, – ответила скрипучим голосом повитуха, хватаясь за горло.
Я задержала дыхание, боясь пропустить хоть слово. Происходящее казалось мне лишь затишьем перед настоящей бурей – истинным гневом небес.
– Трое? Или ты плохо считаешь? – недоуменный голос волколака заставил меня замереть.
Воздух накалился, казалось, вот-вот затрещит от молний и тока, но время шло, а тишину Марта нарушить не решилась.
– Отвечай, язык проглотила? – гневный вопрос от мужчины.
Боковым зрением увидела, как он выпрямился, закончив с одеждой, и уставился на затылок повитухи, сверля ее требовательным взглядом. Выделенная одежда пришлась ему почти впору. Светлая рубаха обтягивала плечи, а штаны доходили до щиколоток, не скрывая, что он оделся с чужого плеча. Серый цвет подчеркивал его отдающие голубым отсветом глаза и сочетался с практически белым окрасом шерсти. Облик его волколака я не видела, но по всем законам природы цвет волос всегда определял волчью масть. Рыжий – рыжую, черный – черную, белый – белую. Оттенков существовало множесто, но основых было всего три.
Основная прослойка волчьих ставок – черноволосые, в то время как огненноволосые – поголовно археи, а вот белый окрас – довольно редкий. Говорят, что в некоторых кланах на севере есть старейшины белой масти, но в наших краях о таком не слышали.
“Белые – ошибки природы, ее насмешливый плевок” – убеждение, ходившее среди волчат с самого детства.
Вот только по тому, как уважительно и со страхом к нему обращалась Марта, казалось мне, что это чья-то ложь. Хитрая и выдуманная не просто так.
– Т-трое, я же сказала, нагваль, ни единым словом вам не соврала, – наконец, ответила повитуха, но осталась стоять на своем месте, слегка покачиваясь из стороны в сторону.
– Почему трое? Их должно быть пятеро. Что случилось с двумя другими? – гневно спросил мужчина. – Повернись ко мне лицом, хочу видеть твои глаза.
Старуха громко сглотнула, что особенно было слышно в тишине комнаты. Я же воспользовалась тем, что на меня пока никто не обращает внимания. Прикрыла глаза, вслушиваясь в звуки безмолвного СКАЧАТЬ