Ночевала тучка золотая. Солдат и мальчик. Анатолий Приставкин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ накормили, и они ожили; известно, кормежка – праздник, да какой!

      Оттого и разбузились: выли, пищали, блеяли, гавкали, мычали, лаяли и все в том же духе.

      Кому-то пришло в голову – завопили песню. Не в лад, но громко:

      Бродили мы с товарищем вдвоем,

      Бродили мы с товарищем вдвоем,

      Бродили мы с товарищем по диким по горам,

      По диким по го-ра-ам!

      Поначалу шло жидковато, кто во что горазд, но вот уж голос за голосом, ниточка к ниточке вплелись, встроились, сложились – и грянуло, окошки позванивали…

      Вдруг камень покатился, ого-го!

      Вдруг камень покатился, ого-го!

      Вдруг камень покатился, и товарищ мой упал!

      Товарищ мой у-па-л!

      Особенно дружно выходило это: «Ого-го!» Тут уж ревели все, кто мог, и со слухом, и без слуха, реветь было приятно. Да и воздуха в легких хватало.

      Я взял его за руку, ого-го!

      Я взял его за ногу, ого-го!

      Я за руку, я за ногу – товарищ не встает!

      То-ва-рищ не вста-ет!

      Я плюнул ему в рожу, ого-го!

      Я плюнул ему в рожу, ого-го!

      Я плюнул ему в рожу, он обратно не плюет.

      Об-ра-тно не плю-ет!

      Далее, как полагается, товарищу вырывают яму (ого-го какую!) и хоронят. А потом земля зашевелилась (ого-го!), и товарищ встает из нее и… «В рожу мне плюет!» Ответил, в общем. И сам – живой. Смешно! Закатились, хохотали…

      Затянули тюремную: «Сижу в тоске и вспоминаю я, а слезы катятся из глаз моих…» Не допели. Слезы под такое настроение не подходили.

      Заводили разухабистые уличные, блатные, рыночные (жалостливые), сиротские, инвалидные, лагерные, вокзальные и поездные, колонистские, сибирско-ссыльные, бытовые, одесские – воровские (жестоко-сентиментальные), хулиганские, каторжные (из дореволюционных) и некоторые из кино… Из «Большой жизни»: «Прощай, Маруська, блядовая…»

      По-настоящему-то надо «плитовая», но пели только так!

      Но уж такой стройности не выходило. В каждом углу тянули свое, а вскоре и вовсе стихло.

      Взрыв раздался под утро. Но было еще темно.

      Кузьмёныши проснулись одновременно. Обоим показалось, что на них упала бомба. Это было им знакомо по первым месяцам войны.

      Во все окна полыхнуло зарево, окрасив стены в дрожащий кровавый свет. Было слышно, как внизу у девочек кто-то взвизгнул и закричал.

      Сразу несколько голосов завопило:

      – Горим! Горим!

      Братья спали без матрацев и не раздевались, не то железная сетка отпечатается до самых ребер. Едва соображая, вместе со всеми в панике бросились к выходу. Двери отлетели. Задние подмяли передних, началась свалка. В темноте кому-то отдавили пальцы рук, разбили нос.

      Кузьмёнышам повезло, их лишь чуть помяло.

      Высыпали во двор и окунулись в голоса, в беготню, в яркий и жаркий свет, в какую-то зловеще-веселую СКАЧАТЬ