– Беги! – кричу я Лилит из-за плеча актера. Она отчаянно мотает головой.
– Только с тобой! – драматично изрекает подруга. Ее глаза бегают по крыше, и меня озаряет догадка, что отчаявшаяся Лилит ищет какой-нибудь предмет, которым можно огреть Лестерса. Только не это! Да нас сразу исключат из Хартли, если она ему сейчас по башке заедет какой-нибудь железякой. Но вместо железяки Лилит хватает хлопушку.
– Не бей его! – ору я – перед моими глазами вновь тотчас появляются нолики из исков звездных адвокатов. Мы будем расплачиваться еще несколько жизней. Колесо сансары бесконечных кредитов.
– Что-о-о?!
Актер, не понимая, что я имею в виду, резко оглядывается, видит Лилит с отчаянным лицом и занесенной в руке хлопушкой и непроизвольно делает шаг назад. И, конечно же, спотыкается, не забывая прошипеть что-то злобное.
Кто знал, что он такой неуклюжий?!
Мы теряем равновесие и к неожиданности обоих падаем на мою спину, вернее, должны были упасть. Но не зря говорят, в экстремальных ситуациях человек способен на многое. Я умудряюсь каким-то неведомым образом перевернуться в воздухе и оказываюсь сверху знаменитого актера.
Я лежу на Лестерсе, как на надувном матрасе, только вместо воздуха в нем теплые кирпичи, – его тело твердое, и каждая мышца напряжена. Не понимая всей глупости происходящего, я приподнимаюсь, опираюсь на одну руку – вторая покоится на его вздымающейся груди, но не встаю, а смотрю в лицо Лестерса. И даже не замечаю, как из хвоста выбилась рыжая прядь, касающаяся кончиком его шеи, на которой чуть выступает вена.
Мы смотрим друг другу в глаза. Можно даже сказать, что преданно смотрим. Не отрывая взгляда.
Время застыло – прошло лишь пара секунд, а для меня – значительно больше.
Я понимаю, что у него отличная, слегка загорелая кожа – пара едва заметных шрамов на лбу не в счет, идеально выбритое лицо, широкие скулы, упрямый подбородок, крепко сжатые губы, прямой нос, прямые черные брови – гармоничное лицо, которое нельзя назвать кукольно красивым, однако оно – выразительное. И сам он – выразительный и эмоциональный, хоть и кажется отстраненно-надменным. Особенно хорошо это понимаешь, когда между вашими лицами всего лишь дюймов шесть, а твоя рука чувствует, как бьется его сердце. Мягкий приятный ментоловый аромат завораживает и настораживает одновременно. Но больше всего привлекают глаза – широко открытые, странного, никогда прежде мною не встречаемого цвета морозного неба. Зрачки расширены – видимо, от ужаса.
Все это я осознаю и замечаю за две или три секунды.
Лестерс неподвижно лежит и таращится на меня, как на ангела. Почти благоговейно. А может, мне мерещится – почему-то уголок его губы подозрительно дергается, и в глазах ме-е-едленно просыпается вулкан. По-моему, актер просто СКАЧАТЬ