Почему-то сегодня уроки показались Миньке скучными и долгими, он едва дождался сигнала к их окончанию.
В спальне, на стульях возле кроватей, лежали мундиры, приготовленные заранее дядькой. Минька оделся, застегнул все крючки и пуговицы, затянул ремень и нахлобучил фуражку. Сунул под мышку учебники и тетради для домашнего задания и побежал показаться дежурному воспитателю.
– Господин полковник, разрешите в увольнение.
Франц критически осмотрел Минькин мундир, поправил ему фуражку.
– Козырёк должен заслонять брови. Почему ремень болтается? Вы кадет или разгильдяй?
Минька покраснел, подтянул потуже ремень, чтобы бляха прикрывала нижнюю пуговицу, как было положено по правилам.
– Кадет должен иметь воинский вид, быть опрятным и в вычищенном мундире, – поучал воспитатель. – Дожидайтесь батюшку в коридоре, вас позовут.
Битый час Воробей слонялся по залу. Поминутно заходил дядька, выкрикивал фамилии кадет, и те, счастливые, летели в приёмную. Минька терпеливо ждал, понимал: у батюшки служба, он не может бросить кадило и бежать в корпус.
– Вознесенский, батюшка приехали-с! – наконец объявил дядька, и сердце у Воробья подпрыгнуло.
– А я? Про меня не забыл? – вскочил Беликов.
– А-а, – опомнился Минька, – ну пойдём.
Минька выбежал в приёмную и сразу увидел отца Василия, бросился к нему, прильнул к рясе, пропахшей ладаном.
– Отроче!
– А я уж ждал, ждал… Пешком пойдём, батюшка, ладно?
Воробей обернулся на Беликова, физиономия у того была совершенно растерянная, не ожидал, небось, что отец у Миньки священник.
– Батюшка, это Беликов, он хочет к нам в гости.
– В гости? – удивлённо посмотрел отец Василий. – Что ж, пожалуйста, если хочет.
Беликов смущённо кашлянул.
– Ничего, я так просто… Благословите, святой отец.
Получив благословение, Беликов убрался из приёмной, и Минька тотчас позабыл про него.
Домой пошли пешком, как и мечталось Миньке, и казалось ему, что все встречные завистливо смотрят на чёрный мундир с начищенными до блеска пуговицами, сияющими, как маленькие солнца.
По давней традиции, неизвестно кем заведённой, в первый день отпуска кадеты шли в ателье Фишмана на Николаевской улице, фотографироваться во всём великолепии, и Воробей с батюшкой не стали нарушать обычай.
Звякнул колокольчик на двери. Минька переступил порог и потянул носом: в фотоателье пахло чем-то особенным. Здесь стояли фасонистые кресла, высокий столик с вазой и фальшивая колонна.
Навстречу СКАЧАТЬ