За мной придут ночью: Уйгурский поэт о геноциде в современном Китае. Тахир Хамут Изгил

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ по всему, были помощниками. Все ясно – ко мне наведались полицейские, переодетые в штатское.

      В Китае регистрация домохозяйств предполагает сбор основной информации о каждом члене семьи и считается самым важным документом, удостоверяющим личность. Проверка регистрации – распространенный предлог, чтобы провести обыск или кого-то задержать.

      – Разумеется, – отозвался я тоже спокойно.

      – Не забудьте паспорт, – добавил полицейский.

      – Уже взял, – похлопал я по бумажнику в кармане.

      Мархаба наблюдала за происходящим с тревогой.

      – Не волнуйся, всё в порядке, – успокаивал я ее, обуваясь и надевая куртку. – Просто проверят регистрацию.

      Пока мы спускались, полицейские шли впереди и позади меня, как конвоиры. На улице было ясно, но холодно.

      Они приехали на гражданской машине: это означало, что визит неофициальный. Я устроился на заднем сиденье рядом с полицейским, который со мной говорил, второй сел за руль, девушка – на пассажирское сиденье.

      Я пытался понять, за что меня задержали, но в голову не приходило ровным счетом ничего.

      Мы выехали с территории жилого комплекса и вскоре оказались на главной трассе. Чтобы доехать до местного участка, нужно было повернуть налево на перекрестке. Мы свернули направо. Парень, говоривший со мной, вытащил из кармана полицейское удостоверение и показал его мне.

      – Меня зовут Экбер. Это Миджит. Мы из бюро общественной безопасности Урумчи. Хотели поговорить с вами.

      Девушку он не представил.

      Обращаясь ко мне, Экбер использовал уважительное местоимение сиз. Хороший знак. Если бы они считали меня преступником, то с самого начала использовали бы неформальное сухое сен.

      Я молчал и изо всех сил старался сохранять самообладание. По моему опыту, чересчур бурная реакция в такие моменты не помогала. Надо было сделать так, чтобы у них сложилось впечатление, будто я понятия не имею, в чем меня подозревают. Страхом, тревожностью и смятением такие люди обычно наслаждались.

      – Кем вы работаете? – спросил Экбер.

      На допрос не походило – он просто меня проверял.

      – Режиссером, – коротко ответил я.

      Он согласно кивнул и продолжал:

      – Пишете сценарии?

      Услышав это, я задумался: не задержали ли они меня за то, что я пишу?

      – Нет, снимаю по чужим.

      – И по чьим сценариям вы снимали?

      Я упомянул имена трех авторов. Одним из них был мой друг – Перхат Турсун.

      – Перхат Турсун? Это он оскорбил пророка Мухаммеда?

      Я удивился, услышав подобное от полицейского, но быстро взял себя в руки. Вероятно, он просто прощупывал мои религиозные взгляды. Тем не менее его вопрос меня покоробил.

      – Вы читали роман, в котором Перхат Турсун предположительно СКАЧАТЬ