Изобретение Мореля. План побега. Сон про героев. Адольфо Бьой Касарес

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ работает, я его не выключаю, не избавляюсь от руки; вид ее не отталкивает, скорее забавляет. В фантастическом рассказе зловещая рука неотступно преследовала бы героя. А на деле – что в ней опасного?

      Растительные передатчики – листья, цветы – погибли через пять-шесть часов; лягушки – через пятнадцать.

      Копии продолжают жить, они не подвержены распаду.

      Теперь я не знаю, какие мухи настоящие, а какие искусственные.

      Цветы и листья, возможно, завяли без воды. Лягушек я не кормил, повлияла на них, наверное, и смена среды.

      Что же касается руки, изменения, как я подозреваю, происходят от страхов, которые нагнал на меня аппарат, а не от него самого. Я ощущаю непрерывное, хотя и слабое жжение. Стала шелушиться кожа. Накануне я разволновался. Я чувствовал, что с рукой произойдет что-то ужасное.

      Мне снилось, что я чешу ее, и она легко распадается. Скорее всего я ее повредил.

      Вынести еще один день – выше моих сил.

      Прежде всего мне захотелось перечитать абзац из речи Мореля. Потом, развеселившись, я подумал, что сделал открытие. Не знаю, как это открытие превратилось в другое – остроумное и смертоносное.

      Я не убью себя сразу. Уже стало привычным, что самые блестящие мои теории рассыпаются на следующий день, остаются доказательством странных комбинаций неумения и энтузиазма (или отчаяния). Быть может, если я запишу свою идею, она утратит смысл.

      Вот фраза, удивившая меня:

      «Вы должны простить мне эту сцену, поначалу скучную, затем страшную».

      Почему страшную? Им предстояло услышать, что их фотографируют новым способом и без предупреждения. Конечно, неприятно узнать a posteriori [22], что восемь дней вашей жизни во всех их подробностях запечатлены навсегда.

      В какой-то миг я подумал: «Один из этих людей скрывает роковую тайну; Морель постарается раскрыть секрет и рассказать о нем».

      Случайно я припомнил, что в основе того ужаса, который испытывают иные народы перед фотографией или рисунком, лежит убеждение, будто душа человека переходит в его образ, и человек умирает.

      Меня рассмешила такая мысль: неужели Морель, сфотографировав друзей без их согласия, почувствовал угрызения совести; я подумал, что обнаружил в уме своего ученого современника пережитки древнего страха.

      Я вновь перечел фразу:

      «Вы должны простить мне эту сцену, поначалу скучную, затем страшную. Мы забудем о ней».

      Что означают последние слова? Что вскоре ей не будут придавать значения или что люди будут уже не в состоянии ее вспоминать?

      Спор со Стовером оставляет гнетущее впечатление. У Стовера зародились те же подозрения, что и у меня. Не знаю, отчего я так долго этого не понимал.

      Далее, гипотеза относительно того, что у изображений есть душа, явно требует, чтобы передатчики, когда их снимают, расставались со своей. Об этом заявляет сам Морель:

      «Гипотеза о том, что у изображений СКАЧАТЬ