В павильоне молодого господина как будто поселилась кошачья армия в весеннюю пору. Служанки, мать, наложницы отца и собственная наложница молодого господина – все толпились вокруг постели Ма Сяньфэна и подвывали на разные голоса. У Сун Цзиюя зазвенело в ушах.
Завидев господина Ма, они, впрочем, резко замолчали и исчезли в тени.
Ма Сяньфэн, лежавший на подушках, будто умирающий лебедь, сел, выпрямился, сложив руки на коленях.
– Отец! Прошу, не беспокойтесь за меня, благодаря магистрату все закончилось благополучно.
– Сынок! – лао Ма упал на кровать, дрожащей рукой потянулся к его лицу. – Ты жив, слава Небу!
Сун Цзиюй заметил, как Ма Сяньфэн вздрогнул, словно поборол желание отодвинуться. Постеснялся чужого человека?
Наплевав на приличия, Сун Цзиюй прервал трогательную сцену:
– Молодой господин Ма, я вижу, вам лучше. Будьте любезны ответить на несколько моих вопросов. Пока помните все в деталях.
Лао Ма поднялся без всякого труда, холодно взглянул на него.
– Господин Сун, сперва позвольте отцу поговорить с сыном. Или вы уже распоряжаетесь не только в городе, но и в моем доме? То вызываете моих слуг, то не впускаете меня в собственные ворота!
Сун Цзиюй стиснул зубы.
– Я прошу прощения, господин Ма, но это очень важно. Нам нужно поймать убийцу. Вы ведь не хотите, чтобы это повторилось?
Посмел бы кто ему перечить в столице!
– Маленькая задержка не сделает погоды, – вставил Ма Сяньфэн. – Матушка, прошу, я жив и здоров, угостите господина Суна чаем и дайте ему сменную одежду. Нельзя, чтобы магистрат простудился.
– Верно, верно, – лао Ма усмехнулся, но глаза смотрели холодно. – С вас уже лужа натекла, господин магистрат, совсем вы себя не бережете.
Дальше настаивать было невозможно, и Сун Цзиюй дал себя увести. Он переоделся и принял чашку чаю; госпожа Ма стискивала руки и многословно благодарила его за спасение сына, но он не вслушивался: мысли теснились в голове, мешая сосредоточиться на приличиях. Почему девица напала на Ма Сяньфэна? Что он ей сделал? Нужно тряхнуть его как следует… Впрочем, давить нельзя, не то замкнется. Сыграть на его страхе и чувстве благодарности… Да, так будет лучше всего.
Он хотел было прервать госпожу Ма и вернуться, но Ма Сяньфэн пришел сам – с распущенными волосами, в зеленом домашнем халате, накинутом на белый нижний. Одна щека у него подозрительно алела. Добродушный лао Ма отвесил едва не погибшему сыну пощечину в качестве приветствия? Интересно.
– Прошу прощения за то, что запаниковал и доставил вам хлопоты. Мне следовало вести себя более мужественно.
– Любой бы на вашем месте запаниковал, – Сун Цзиюй налил ему чаю. Ма Сяньфэн сел напротив, неожиданно беззащитный без брони дорогого наряда и фамильной надменности. – Расскажите мне в точности, что произошло.
Юноша глубоко, СКАЧАТЬ