Лялька, или Квартирный вопрос (сборник). Наталья Нестерова

Чтение книги онлайн.

      Дарья прислушалась.

      – … для нас с твоим папой большое счастье быть вместе. Но если ты ТАК страдаешь… Дети не должны мучаться. Достоевский говорил, что никакие блага мира не стоят слезы ребенка. Я сделаю, как ты хочешь, расстанусь с твоим папой…

      – Все-таки ты неумная.

      – Да я и не претендую.

      – И Достоевский твой – болтун. Мудрые слова – только слова. Дети плачут по пять раз на день.

      – Конечно.

      – Детские слезы бесплатны.

      – Как и женские.

      – Мама моя в тысячу раз красивее тебя, уж не говоря, что умнее.

      – Знаю. Даша, ты не станешь… не сделаешь с собой…?

      – Я дура или гадина?

      – Ты очень хорошая, – слабо улыбнулась Виола.

      – Не заблуждайся. Если бы за твое убийство не пришлось сидеть в тюрьме, я бы тебя кокнула.

      Даша встала, пошла к дому.

      У своего парадного, открыв дверь, Дарья замерла на секунду, развернулась к Виоле и сказала:

      – Кремами своими не пользуйся и лосьонами.

      – Что? – не поняла Виола.

      – В ванной у тебя… Я в кремы и лосьоны отбеливатель и пятновыводитель намешала. И еще. В туфли тебе, которые в прихожей, клею бухнула.

      – Спасибо, что сказала!

      Дарья вошла в подъезд.

      Грезиетка

      Повесть

      Пятнадцать лет назад грезиеткой я называла девушку Олю, мою ровесницу. Я была студенткой университета, а Оля – коммунального техникума. Она приехала к нам в Москву, прожила месяц и оставила после себя не лучшие воспоминания. Оля – подруга моей двоюродной сестры из Петрозаводска. Заявилась в столицу ради своего жениха Леши, курсанта какого-то военного училища.

      Сказать, что Оля была влюблена в Лешу, значит ничего не сказать. Это была не страсть, а настоящая болезнь, лишившая Олю любых мыслей, кроме грез о Леше, отбившая всякую активность, не направленную на встречу с женихом. Днями Оля валялась на диване, слушала сентиментальные (и, откровенно говоря, пошловатые) песни, крутившиеся по кругу. К вечеру поднималась, долго и тщательно красилась, напяливала мой наряд (вначале спрашивала разрешение, а потом брала без спроса) и ехала на свидание к Леше. По воскресеньям свидание начиналось в полдень.

      Меня Оля нервировала и раздражала, как мелкий камушек в ботинке.

      – Может она пол подмести и картошку к ужину почистить? – зло спрашивала я маму.

      – Не придирайся к Оле, – отвечала мама. – Видишь, девушка не в себе.

      – Но она совершенно в себе, когда трескает приготовленный тобой обед. А посуду за собой помыть любовь не позволяет?

      Мама все прощала Оле-нахлебнице, потому что Оля расписывала свою СКАЧАТЬ