Темные (сборник). Алексей Жарков

Чтение книги онлайн.

      и у него почти получа…

      Андрей Кокоулин

      Свет исходящий

      Ближе к вечеру вся Мостыря, побросав дела, тянулась на околицу, и там, сгрудившись на специальной площадке, отбивала поклоны на северо-запад.

      В столицу.

      Голосили вразнобой, пока зычный Потей Кривоногий не начинал терзать воздух рефреном:

      – Мемель Артемос…

      Тогда уже звучали более-менее слитно, подстраиваясь, подлаживаясь:

      – …светозарный!

      – Мемель Артемос…

      – …солнцеликий!

      – Мемель Артемос…

      – …прекрасный!

      Нагибались, прямились, ждали сполоха на горизонте.

      – Мемель Артемос…

      – …отец мудрости!

      Иногда и двухсот поклонов не хватало.

      Золотой сполох означал: услышаны. Принял Ме-мель Артемос воспевания, одарил отсветом. После только и расходились.

      – Мемель Артемос…

      – …защита и опора!

      Мать дышала тяжело, но сгибалась усердно. Ференц смотрел на нее с жалостью, а в голове по привычке звенело: «Дура одышливая, ну упади на колени, как Тая Губастая или как Шийца Толстобрюхая, все легче будет – нет же, невдомек».

      Лицо у матери было темно-красное от прилившей крови.

      – Мемель Артемос…

      – …любовь и счастье!

      На двести семнадцатом наконец свершилось.

      Край неба над зубцами леса резко выцвел, искристое золото рассыпалось по нему и быстро погасло.

      – Все, уроды, расходимся, – пробасил Потей и пошел с площадки первым.

      За ним, устало переругиваясь, разнородной толпой потянулись остальные.

      Подставив плечо под скрюченные пальцы, Ференц помог матери отдышаться. Мать перхала, но скоро все тише и тише. Затем отерла губы кулаком.

      – Что, косорукий, – спросила, – и мы, что ль, пойдем?

      – Чего ж нет?

      Ференц не сразу поймал ее под локоть, мать ступила, болезненно скривясь, сделала еще шаг, и они медленно побрели за идущими впереди.

      – А морква-то совсем дохлая, – сказала мать.

      Они миновали косую деревенскую ограду.

      – Так а че морква? Репа тоже, – сказал Ференц. – Репу крот ест.

      Вытянул длинную шею колодезный «журавль», проплыл. Мигнул крашенными ставнями сквозь черемуху дом Гортеля Горбатого, огородец, лавочка, прижатая оглоблями скирда.

      Мать вздохнула.

      – Завтра распашу землю у оврага. Не хотела, но придется.

      – Хочешь, я поговорю на тебя? – предложил Ференц.

СКАЧАТЬ