Раньше меня встаёт только моя камеристка. А куда ей деваться? Она привыкла.
– Всё готово, госпожа.
Я забираюсь с ногами в любимое кресло, а Лора подаёт мне чашу с маори, горячим настоем из трав и ягод:
– Только лучше бы вы сегодня поспали подольше. Такой трудный день впереди.
– Что же в нём трудного? – я отлично понимаю, о чём она, но в ожидании великих перемен в моей жизни я не прочь поболтать о своём будущем счастье.
– Неужели вы совсем-совсем не волнуетесь? Баронет – такой красавец. Все девушки Предгорья сейчас умирают от зависти к вам.
Я фыркнула.
– Лора, ты преувеличиваешь. Все девушки сейчас спят.
Но сбить её с темы невозможно.
– Одно другому не мешает, – ворчит моя Лора, моя няня и мой самый близкий человек после смерти матери.
Ну, да, я знаю, что мне несказанно повезло. Агрис – самый богатый, самый знатный и самый красивый из сыновей владетелей Предгорья. А ещё он молод, всего на пять лет меня старше. Вот Лее не позавидуешь: её отдали за сорокалетнего старика, к тому же искалеченного на войне. Вспомнив недавнюю свадьбу своей подруги и лицо её мужа, изуродованное шрамами, я невольно содрогнулась.
– Вам холодно? – сразу же откликнулась Лора, бросаясь за тёплой шалью.
– Немного, – не стала спорить я и позволила обернуть свои плечи мягкой пашминовой тканью.
– Вам принести поесть?
Я кивнула.
– Гренки?
– Да, и побольше. А ещё малиновое варенье.
На самом деле я много не ем, но отлично знаю, что моя Лора обожает то же, что и я. А слуг кормят хоть досыта, но попроще. И я хитрю, каждый раз делая вид, что ошиблась с количеством вкусностей.
Оставшись одна, я делаю большой глоток остывающего напитка.
Мои любимые утренние часы, когда замок спит. Я принадлежу себе. Никто не лезет с разговорами. Лора не в счёт: она моя Тень, моё Зеркало. Молчит, когда молчу я, радуется, когда мне хорошо. Ох, надеюсь, когда я выйду замуж, никто меня не разлучит с ней.
Кажется, впервые мне приходит в голову мысль, что скоро моя жизнь изменится. Нет, я думала об этом и раньше, но сейчас первый раз почувствовала, потому что вот оно счастье, прямо здесь и сейчас. Останется ли у меня свобода в виде этих утренних часов, чтобы насладиться пением птиц, предрассветной прохладой? Оставят ли при мне Лору? Ей уже много лет, тридцать или даже тридцать один, но она не замужем. Наверное, ей и думать об этом поздно. Я ловлю в себе отголосок надежды, что так будет и впредь, и тут же глубоко внутри чувствую проснувшуюся совесть. Она, скорее всего, не вышла замуж из-за меня. После смерти мамы я не отпускала её ни на шаг.
Лора возвращается с блюдом дымящихся гренок и в сопровождении кухонной прислуги, несущей за ней моё любимое варенье и кувшин с горячим маори. Вопрос жжёт меня изнутри, но я дожидаюсь, когда девушка расставит всё на столе и оставит нас вдвоём.
Все личные разговоры без чужих ушей. К этому приучила СКАЧАТЬ