Жилины. История семейства. Книга 2. Владимир Жестков

Чтение книги онлайн.

      Ну, я ему на все эти вопросы обстоятельные ответы предоставил. Только начал рассказывать, что дядя Никита ещё спит, поскольку мы с ним до утра самого проговорили, как дверь в детскую открылась и в ней самолично возник Никита Фролович:

      – О, Шура, привет! Что, тоже не спится? – В голосе дяди Никиты прозвучал явный сарказм.

      – Спится, и очень даже хорошо спится, – буркнул папа, – только вот что я подумал. В своём рассказе я подошёл к самому ключевому вопросу. К передаче Тихоном Ивану всех прав на землю и дом. С товаром всё значительно проще. Во-первых, Иван компаньон, или партнёр – я не знаю точно, как тогда это называлось. Причём в равных долях. Во-вторых, а кто его, товар этот, учесть мог, кроме самих хозяев. А вот с недвижимостью, которая и тогда точно так же называлась, проблем гора. И прежде всего, её из семьи постороннему человеку передавать было запрещено. А Иван каким-то образом всем добром завладел. Вот я и подумал: может, ты что-нибудь подсказать сможешь. Ты ведь сам во всех тетрадях и Тихона, и Ивана разбирался, а мы маленькие ещё были и только с маменькиных да бабушкиных слов всё воспринимали.

      – Пойдём на кухню, чайку попьём, там до сути дойдём. – Дядя Никита ему рукой махнул, мол, следуй за мной, и тихонько на кухню побрёл.

      Я тем временем чайник на огонь поставил и бутерброды сооружать принялся. Знал уже хорошо, что ни отец, ни его старший брат с утра ничего, кроме чашки чая с бутербродом, есть не будут.

      Дядя Никита в одной руке чашку с чаем держал, а в другой бутерброд с колбасой, но даже ко рту их не поднёс, а сразу же вопрос задал:

      – На чём ты там остановился?

      Папа объяснил, что последнее, о чём он рассказать успел, это как в дверях появился лекарь со словами: «Больному легче стало. Просит послать за отцом Рафаилом и всеми остальными, волю свою объявить хочет».

      – Ясно, – сказал дядя Никита и чуточку откусил от бутерброда.

      Затем он сделал глоток чая, прожевал и начал рассказывать:

      – Иван сидел ближе всех ко входу в трактир, поэтому и вбежал туда первым. Тихон полулежал на лавке. Издали казалось, что он выглядит точно так же, как и до удара, но стоило подойти поближе, как стало понятно, что это иллюзия, и она тут же начала рассеиваться. Правый глаз у него затёк и опух. Ясно было, он им ничего видеть не мог. Лицо было всё перекошено, и если левый уголок рта задрался чуть ли не к носу, то правый, наоборот, очень сильно опустился. Увидев Ивана, застывшего в дверях, и толпящихся за ним своих друзей, Тихон явно с трудом приподнял левую руку и попытался приветливо махнуть им, чтобы они входили поскорее, но рука его не послушалась и упала вниз. Правая рука вообще висела как плеть. Раздалось какое-то мычание. Это Тихон попытался что-то произнести, но у него ничего похожего на человеческую речь не получилось. Он осознал, что никто ничего не понял, и попытался начать говорить медленно, почти по складам. Сидор Иванович, привыкший за свою долгую лекарскую жизнь возиться с подобными больными, подошёл поближе и начал переводить на СКАЧАТЬ