Русская мера: vers libre. Евгений Лукин

Чтение книги онлайн.

      Неподалеку старуха, баюкавшая своего внука,

      качая его на коленях, что-то нашептывая,

      будто напевая колыбельную, – ее руки

      залиты кровью, ее черное платье

      пропитано кровью, ее ноги отказывают,

      и она припадает с внуком к земле.

      Если бы спросили ее сорок лет назад,

      могла ли она представить себя старухой,

      которая попрошайничает здесь, на обочине,

      рядом с бомбой, взрывающейся на рынке

      среди всех этих людей, она бы сказала:

      чтоб ваше сердце разбилось вдребезги

      при последнем поцелуе ребенка, которому дали

      взглянуть на жизнь, которую он не сможет прожить?

      Это невозможно, мы не должны так умирать.

      А человек, который нажал кнопку взрывателя,

      который, должно быть, воззвал к имени Пророка

      или нет, – он бесследно рассеялся в самом эпицентре,

      он повсюду, среди всех вещей,

      его прикосновение – вдыхаемый воздух, порыв ветра

      и волна, электрический удар шока,

      он – стук учащенного сердцебиения

      в припадке паники, взлет крови,

      что устремляется к свету и цвету,

      тот вопль, что выкрикивает мученик, преисполненный словом,

      из которого сотворена его душа, Иншаллах.

      Разорванная телефонная линия, нависая

      над площадью Ашшур, потрескивает, шурша

      таинственное заклинание, которое слышат мертвые,

      что растерянно бродят вокруг, узнавая

      имена друг друга, стараясь как-то облегчить

      скорбную долю, утешить тех,

      кто не может вынести внезапной боли,

      ласково говоря друг другу – милый, хабиб,

      там, среди развалин, снова и снова

      повторяя хабиб, чтобы никто не забыл.

      Слово для любви, хабиб, пишется справа

      Налево, начинаясь там, где мы бы закончили,

      И заканчиваясь там, откуда мы бы начали.

      Там, где мы бы закончили войну,

      Другой обозначил бы это как начало

      Или отголосок истории, повторяемой вновь.

      Произнеси смертельное слово, маут,

      И ты услышишь скоропись ветра,

      Гонимого под покров неизвестности.

      Это язык, сотворенный из крови.

      Он создан из песка и времени.

      Чтобы на нем говорить, надо его заслужить.

      Совы спят среди лоз дикого винограда,

      Блестят эвкалиптовые рощи,

      А с минарета – голос.

      У каждой жизни – свой миг. Подсолнухи

      Поднимают лики к утренней заре,

      Когда коровы мычат на загаженном лугу.

      Я увидел его в тени.

      Я следил за ним сквозь кружок света —

      Прицел моей винтовки. Его песнь

      Дребезжала на крылышках москитов.

      Мой ум прояснился начисто.

      Такова СКАЧАТЬ