Да, мне тоже пора удалиться из здешних просторов бытия.
***
Снова в Трущобе после затяжных прыжков через времена и пространства – натыкаюсь на Ронни, старого приятеля – узнаю, что его отец отошел в мир иной и оставил в наследство старый склад, где масса пустых помещений – даже не представляю себе, как Ронни платит аренду за это здание – у меня появилась возможность там обосноваться – в руках у забулдыги Ронни всегда оказывалась какая-нибудь книжка (подозреваю, он крал их из магазина) и литровая бутыль портвейна – дуэль Ронни и портвейна часто напоминала попытку дождевых капель вывести из равновесия каменный утес – иногда забулдыга пьянел и принимался голосить на весь склад блюзы Джона Ли Хукера – в такой ситуации я пытался поймать на приемнике радиостанцию «Клевер» (ворчливый ведущий Миклош Фейеш часто ставил мелодичный раритет) или просто заткнуть уши ватой – бывало, что Ронни стучался в мою каморку, но когда я открывал ему, он стоял, бешено вороча заплывшими глазами, и что-то бурчал о гибели Универсума – башковитый перец, но жуткое пойло брало свое – да еще и дружбаны, вечно удолбанные в хлам, насмехались над его познаниями в области гуманитарных наук – «Ронни, ты забыл застегнуть ширинку, удод» – такой была их обычная глумливая тирада в адрес моего соседа. Короче говоря, они одергивали его по пустякам и не давали развернуться складскому таланту – он и сам давно перестал верить в свои способности, обзывал сам себя мудрилой и тщетно пытался отстирать любимый пиджак – сомневаюсь, что при этом использовался хоть какой-нибудь стиральный порошок – Ронни стоит в моих дверях, трясется как припадочный, осталось только скорчить рожу и сказать «Я- Сэм!», но он молчит, и я молчу – время капает как грязные капли сквозь крышу – наконец я слышу его дерганную речь – «Это… слышь, как его… что-нибудь из Генри Миллера есть почитать?» – и я протягиваю ему «Тихие дни в Клиши» – он медленно удаляется, и я даже опасаюсь, что его ноги отвалятся от худощавого и вонючего тела – надеюсь, он не СКАЧАТЬ