Самый синий из всех. Екатерина Бордон

Чтение книги онлайн.

      Вот и сейчас мамин голос немного дрожит, а спина неестественно прямая. Она сажает Ксю в манеж, повязывает фартук и стягивает волосы смешной детской резинкой с крольчонком.

      – Пусть доказательством моей любви к тебе будет шарлотка! Что скажешь? Мы нарежем туда тонну яблок. Где же тут, кхм, где же тут мука…

      Она хлопает дверцами, шуршит пакетами и без остановки бормочет что-то про «проклятые поварешки», лишь бы только заглушить тишину между нами.

      – Мам… – зову я.

      – М? – Она оборачивается.

      – Тебе не нужно ничего доказывать. Я тоже тебя люблю.

      Мама сжимает губы, смаргивает слезы и вытирает глаза рукавом. На пол с ее рук, будто волшебная пыльца, сыплется белая мука, но заклинание не срабатывает. Мы обе не знаем, что сказать. Слова, которые должны были сблизить, почему-то еще больше нас отдалили.

      Ксю радостно молотит ладошками по клавишам музыкальной игрушки.

      – Давай порежу яблоки! – нарочито бодро предлагаю я.

      – Отличная идея! – так же бодро отвечает мама.

      – Подать тебе форму?

      – Конечно, спасибо!

      Но чувство неловкости не исчезает. У нас все валится из рук, а готовый пирог подгорает снизу и остается сыроватым внутри. Ксю плачет, я выковыриваю из теста яблоки… К концу вечера мы все выглядим измученными.

      Я чувствую взгляды, которые мама бросает на меня. Непонимающие, обиженные… Словно я не выполнила важное обещание или не оправдала ее ожиданий. Я и сама знаю, что не оправдала. Проехали.

      Когда с работы возвращается папа, я сбегаю в комнату под предлогом домашки. На душе тяжело и гадко… Непропеченный пирог склизким комком оседает в желудке. Я ворочаюсь и ворочаюсь с боку на бок, голова трещит, словно ее зажали чьи-то огромные челюсти. Стиснут чуть крепче – и точно раскусят пополам…

      В конце концов именно головная боль выгоняет меня из комнаты. Раздраженная, сердитая, я крадусь на кухню и тихо выдвигаю ящик с лекарствами. Одной рукой перебираю коробки, а другую прижимаю к виску. Мне плохо. Мне больно! А названия на коробках – чертов секретный шифр! Мне-то откуда знать, что из этого помогает при головной боли?

      Я почти готова закричать. Хочется что-то сломать. Обрушить ящик на пол, растоптать таблетки ногами! Я бы так и сделала, если бы не мама. При мысли о том, как мне придется ей это объяснять, в животе появляется тяжесть.

      От невозможности выплеснуть чувства в клетке ребер начинает вибрировать что-то темное. Внутри меня будто зверь.

      Тихо скрипит половица.

      – Вы с мамой поссорились?

      Только этого не хватало. Я прикрываю глаза, пытаюсь дышать, пытаюсь взять себя в руки.

      – Тебе нужно больше о ней заботиться. Ей и так тяжело, – добавляет он.

      И я слетаю с катушек.

      Медленно закрываю ящик и поворачиваюсь к нему. Папа стоит, привалившись к столу бедром. СКАЧАТЬ