Септимий Север. Африканец на Палатине. Игорь Князький

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Тем самым он исполнил свой долг, передавая власть в руки преемника, каковой был определён ему Адрианом ещё в 138 году. Новым властелином Рима стал Император Цезарь Марк Аврелий Антонин Август.

      «В славе наилучшего из государей Антонин не имел бы себе соперника, если бы не назначил своим преемником человека, равного ему по доброте и скромности, но сверх того одарённого блеском, талантом, прелестью, которые дают образу жизнь в памяти человечества» – писал об этом событии Эрнест Ренан⁵².

      Начальные годы правления пятого, последнего из «хороших императоров» и предпоследнего из Антонинов стали временем, когда Луций Септимий Север вступил в свою самостоятельную жизнь в столице Империи. Если полагаться на точность сообщения Элия Спартиана, то Луцию посчастливилось предстать перед самим Марком Аврелием с дерзкой для его юного возраста просьбой о латиклаве – широкой пурпурной полосе на тоге⁵³. Она означала принадлежность к сенатскому сословию и давала молодому человеку возможность не просто начать политическую карьеру, но со временем претендовать на самые высокие магистратуры в Риме. Разумеется, юноша мог удостоиться такой аудиенции только благодаря высокой и авторитетной в глазах цезаря протекции. Биограф называет имя человека, такое покровительство оказавшего⁵⁴. Это двоюродный дядя Луция Гай Септимий Север, побывавший на высоких должностях в Вечном Городе вплоть до консульской магистратуры в правление Антонина Пия. Очевидно, Марк Аврелий был расположен к почтенному консуляру, поскольку латиклаву молодой человек, из скромной всаднической семьи происходивший и из неблизкой Африки явившийся, получил. Возможно, Луций сумел произвести на цезаря-интеллектуала нужное впечатление. Мы помним, как горячо он рвался к знаниям, что мог заметить и оценить философ на троне.

      Должно напомнить, что покровительство провинциалам, рвущимся к политической жизни в Риме, было характерной чертой эпохи Антонинов. Все они, начиная с Марка Ульпия Траяна, «наилучшего принцепса», либо сами были выходцами из провинций, либо имели, как Адриан, провинциальные корни. Отсюда сознательное с их стороны покровительство продвижению во властные структуры уроженцев мест, от столицы Италии весьма отдалённых⁵⁵. Со временем эта политика принесла хорошие плоды. Ведь, когда у Империи стали возникать серьёзные внешние угрозы, то как раз провинциальная аристократия, независимо от своего разноэтничного происхождения, взвалила на себя тяжкое бремя организации обороны рубежей Римской державы⁵⁶.

      В случае со столь успешным ранним вступлением в политическую жизнь Империи Луция Септимия Севера надо помнить, что помимо родственников он мог опираться и на доброе расположение, а, когда возникала необходимость, то и на помощь своих многочисленных земляков, давно уже в Италии и самой столице пребывавших. Таковых было немало даже в верхах Империи⁵⁷. Более того, среди них были люди, близкие к самим властелинам Вечного Города. СКАЧАТЬ