Ананасы в шампанском. Игорь Северянин

Чтение книги онлайн.

      В Академии Поэзии – в озерзамке беломраморном —

      Ежегодно мая первого фиолетовый концерт,

      Посвященный вешним сумеркам, посвященный

                                                    девам траурным…

      Тут – газэллы и рапсодии, тут – и глина, и мольберт.

      Офиалчен и олилиен озерзамок Мирры Лохвицкой.

      Лиловеют разнотонами станы тонких поэтесс,

      Не доносятся по озеру шумы города и вздох людской,

      Оттого, что груди женские – тут не груди, а дюшесс…

      Наполняется поэтами безбородыми, безусыми,

      Музыкально говорящими и поющими Любовь.

      Золот гордый замок строфами, золот девушками

                                                                русыми,

      Золот юным вдохновением и отсутствием рабов!

      Гости ходят кулуарами, возлежат на софном бархате,

      Пьют вино, вдыхают лилии, цепят звенья пахитос…

      Проклинайте, люди трезвые! Громче, злей, воро́ны,

                                                         каркайте! —

      Я, как ректор Академии, пью за озерзамок тост!

      Это было у моря, где ажурная пена,

      Где встречается редко городской экипаж…

      Королева играла – в башне замка – Шопена,

      И, внимая Шопену, полюбил ее паж.

      Было всё очень просто, было всё очень мило:

      Королева просила перерезать гранат,

      И дала половину, и пажа истомила,

      И пажа полюбила, вся в мотивах сонат.

      А потом отдавалась, отдавалась грозово,

      До восхода рабыней проспала госпожа…

      Это было у моря, где волна бирюзова,

      Где ажурная пена и соната пажа.

      Бесшумно шло моторное ландо

      По «островам» к зеленому «пуанту».

      И взор Зизи, певучее рондо,

      Скользя в лорнет, томил колени франту…

      Хрустит от шин заносчиво шоссе,

      И воздух полн весеннего удушья,

      В ее душе – осколки строф Мюссэ,

      А на лице – обидное бездушье.

      Зизи, Зизи! Тебе себя не жаль?

      Не жаль себя, бутончатой и кроткой?

      Иль, может быть, цела души скрижаль,

      И лилия не может быть кокоткой?

      Останови мотор! сними манто

      И шелк белья, бесчестья паутину,

      Разбей колье и, выйдя из ландо,

      Смой наготой муаровую тину!

      Что до того, что скажет Пустота

      Под шляпками, цилиндрами и кэпи!

      Что до того! – такая нагота

      Великолепней всех великолепий!

      В шумном платье муаровом, в шумном платье                                              муаровом

      По аллее олуненной Вы проходите морево…

      Ваше платье изысканно, Ваша тальма лазорева,

      А дорожка СКАЧАТЬ