Справа, за космами перепутанного и обитого овса, сменяя друг друга, работали два русских пулемета, и Охватов только теперь, видя переполох в деревне и слыша стук своих пулеметов, ясно понял, что пули прочесывают сады, дворы, огороды, улицу и начисто выметают оттуда немцев.
Охватов сделал перебежку по направлению, указанному лейтенантом, и упал за невысокую насыпь дороги, за которой можно было безопасно продвигаться к деревне. За насыпью Охватова встретили Малков, Кашин, Глушков. Тут же были братья Брянцевы, всегда тихие и замкнутые.
– Колька, Колька, язви тебя! – Малков облапил Охватова. – На вот тебе. На. Да бери! У меня еще одна. – Малков совал в руки Охватова тяжелую противотанковую гранату. – Пошли, ребята. Нам теперь ни… не страшно. Видел, как они сматываются? Гады!
– Кабакова убило, – чтобы слышали все, сказал громко Охватов. – Вот так я лежал, а вот так он. Миной ткнуло – только мозги брызнули.
– Врешь ведь! – повернув свое грязное, заросшее лицо к Охватову, крикнул Глушков. – Врешь! Я только что отдал ему свой табак. У него мешочек резиновый есть. Не промокнет.
Охватов не ответил, и Глушков сразу поверил.
– Где убило, а? – засуетился Глушков. – Где, слушай? Мой табак у него. Я сбегаю.
– Какого ты хрена, Глушков?.. Тебе же не табак нужен. – Малков прищурился на Глушкова.
Глушкову жалко было свой табак, отданный на сохранение Кабакову, но, верно, не за табаком пошел бы он: хотелось улизнуть из группы Малкова, который сам ползет на огонь и других тянет за собой.
– А кто ты такой, что нами командуешь?! – уличенный в малодушии, не умея скрыть этого, зло закричал Глушков. – Ты что, больше нас понимаешь, да? Вся рота осталась позади, а мы – вперед. Так, выходит?
– Слова словами, Глушков! Я их слышал, а может, и не слышал, – целясь прищуренным глазом в плоскую и широкую переносицу Глушкова, твердо сказал Малков. – Но если хоть на шаг отстанешь… Пошли!
Не закричал Малков, даже голоса не возвысил, но все почувствовали в нем силу и признали ее. Полусогнувшись, запинаясь и падая, наскакивая друг на друга, без остановок пошли по канаве, уже круто спускавшейся к реке. Малков нес ручной пулемет и шел не оглядываясь, уверенность его в товарищах и в своих действиях понравилась всем, и, когда спустились к речушке, Глушков дружелюбно попросил:
– Дай пулемет, я поднесу малость.
Небольшую грязную речушку перешли по остаткам мосточка, СКАЧАТЬ