– Ага, даже двух. Лучше бы мы с тобой топлива взяли побольше.
– Могу полететь на 311м борту. У него вместо второго лётчика топливный бак, – посмеялся я.
– Не доставлю тебе такого удовольствия. Давай уже взлетать! Там у паренька не бездонная бочка керосина.
Так и знал, что Морозов не позволит мне одному полететь на задание. Это же такой удар по его репутации «красавчика во всём»! Но мы и никуда не летим ещё, а время идёт.
– Саламандра, 015му, – запросил Борзов руководителя полётами.
Голос звучал ровно. Даже чересчур. Гера уверен в себе и, как я понял, готов к любому развитию событий.
– Ответил, 015й.
– Саламандра, 015й жду решения. Пока ещё могу долететь до «большой земли».
– Принял. Решаем.
Олег Печка вышел в эфир и начал спрашивать у Борзова, как себя ведёт самолёт.
– Балансируется нормально. Педали не в крайнем положении. Ручка тоже, – отвечал ему Гера.
– Понятно. Давление в гидросистеме контролируешь?
– Точно так. Меньше 100 пока, но сигнализации отказа нет. Шасси не убирал.
Я взглянул на Олега. Он показал мне характерный жест, что нам нужно поторопиться. Дожидаться дальнейших отказов не стоит. Тогда точно Борзов отправится «купаться».
– Саламандра, 321му, – запросил я, но ответа не было.
Гера в воздухе уже минут 20. Не зря же он бьёт тревогу и просит уже решение. Реброва и командира корабля тоже можно понять. Мы не в водах Советского Союза. Хоть в Ливии и есть наши советники, но полноценной авиабазы нет.
– Внимание! Паре 011го вылет разрешён. Задача – сопровождение 015го. Отход рассчитывайте с курсом 210°.
Команду в эфир выдал Ребров. Голос был уставший. Думаю, что выслушал он много всего от начальства.
– Принято. Выруливаю на старт, – доложил 011й и начал выдвигаться на первую позицию.
Его напарник следом. Нам же с Олегом команд никто не давал.
– 323й, третий старт. Вылет с группой 011го, – дали команду Олегу.
– Понял. Очередным выруливаю, – доложил Печка.
Остались мы с Николаем. Логичнее было бы нас поднимать первыми. Всё же замысел использовать 312й борт МиГ-29К в качестве постановщика помех не так уж и плох. Тем более что у нас и два спецконтейнера с аппаратурой подвешены на точках подвески.
– 321й, 001му, – устало произнёс в эфир Ребров, вызывая меня.
– Ответил, 001й.
– Вылет разрешён. Для информации, «украшение» использовать можно. Как принял?
– Вот это уже другое дело! – радостно произнёс по внутренней связи Морозов.
Под «украшением» Ребров подразумевал те самые спецконтейнеры, которым дали неофициальное название «Оберег».
– Понял вас, 001й. Выруливаю за 323м.
– Точно так, – ответил Ребров.
– Спасибо.
Пока взлетали СКАЧАТЬ