– Научились бы землю радаром просвечивать. Мы же до сих пор не можем разгадать загадку, что прямо под нами находится! – Ефремов топнул, демонстрируя суть своих слов. – Шурфы закладываем, разведочные скважины бурим, природные разрезы, глядельца изучаем, а до сих пор тайну, как Бог создал Землю, как кора изменялась, какие метаморфозы с горными породами за миллионы лет происходили, понять не можем.
– Так заказывайте! Если помнишь, супруг нашей Лизы Евгений Павлович на Севере служит, крейсером командует. Он рассказывал, еще пять лет назад помыслить не могли, что можно радио как телескоп использовать. А сейчас радиодальномеры и пеленгаторы даже на старые корабли ставят.
– Земные слои просвечивать совсем другой коленкор. В Радиевой лаборатории господин Вернадский давно с радием и ураном работает. У него в Туркестане целых два завода. Вот эта штука куда сильнее радиоволн, лучи урана должны пробивать грунт на сотни метров, – после этих слов Иван Антипович повернулся к хозяину дома. – Иван Дмитриевич, я же на горе Эрдэнет после тебя был, ходил с твоими картами, работал по твоим дневникам и описаниям. Прекрасная работа. Ты с маленькой партией, с недостатком времени и инструментов вскрыл самые богатые руды. Благодаря тебе институт меня и отправил в Монголию. Тимерязевы же после твоих изысканий выкупили землю аратов под медный рудник.
– Не отрицаю. Но заметь, трассу под железную дорогу разбили до, а работы начали только после твоей экспедиции.
– Иван Дмитриевич, а пошли с нами на Лену и Вилюй? Жалование будет не ниже, чем у тебя сейчас заработок. За открытие и описание выходов руд премии. К этому дорожные, зимовочные полагаются. Что тебе этот Петербург? Два года быстро пролетят, соскучиться не успеешь.
– Увы, не могу.
– Семья? – иногда Ефремов демонстрировал удивительную толстокожесть. Впрочем, его извинял тот факт, что сам до сих пор ходил в холостяках. Ни одна дама не осмеливалась связать свою жизнь с готовым в любой момент сорваться в Сибирь или Маньчжурию ученым.
– Нет. – рассмеялся Иван Дмитриевич. – Все куда интереснее. Сам еще не знаю, куда занесет.
Поздно вечером после ухода гостя Никифоров поднялся в кабинет. На столе его дожидался полученный сегодня конверт. Долгожданное письмо от брата. Послание проделало долгий извилистый путь пока добралось до Санкт-Петербурга. Марки и разноцветные оттиски штампов на конверте могли бы рассказать интереснейшую историю почтовых пересылок в это непростое время разгоревшейся на Западе войны. Отправлено из Франции. Побывало в Швейцарии. Затем авиапочтой ушло в Германию. Дальше путь в письма лежал через Словакию, и только из Братиславы оно улетело с прямым пассажирским рейсом в столицу.
– Папа, СКАЧАТЬ