– Чего тебе надо, Макс? – наконец, спрашивает, садится на диване, хватаясь за голову.
– Вадим, я же сказал, что не уйду, – встаю перед ним и демонстративно швыряю бутылку о плиточный пол.
Та разбивается, разбрызгивая виски вокруг. Осколки летят по сторонам.
– Придурок, – провожает взглядом стеклянные куски Вадим.
– Поговорим после того, как помоешься и обработаешь руку, – указываю на ободранную конечность Вадима и делаю шаг в сторону кухни, – У тебя десять минут, пока сварю кофе и яйца пожарю. Какие кулинарные жертвы ради тебя.
Ухожу, надеясь, что парень пришел в себя. Заглядываю в холодильник, в котором кроме замороженной пиццы вообще ничего нет. Вадим проходит по коридору и скрывается в ванной. Оттуда вскоре слышу шум воды и облегченно вздыхаю, сую пиццу в микроволновку.
Наконец, выходит, кутаясь в белый халат, садится за кухонный стол.
– Баба? – ставлю перед ним большую чашку с крепким кофе и отрезаю кусок пиццы.
– Баба, – соглашается он, делая большой глоток горячего кофе.
– Первый раз, что ли? – сажусь напротив, тоже отпиваю из своей чашки.
– Эта, первый, – неохотно признается парень.
– Надо же, даже мотоцикл ради нее чуть не угробил, – усмехаюсь, но встречаю злой взгляд Вадима и скрываю улыбку.
– Много ты бл**, понимаешь, – шипит он, отодвигая кружку.
– Я?! Да побольше тебя, – смотрю ему в глаза, ведем молчаливую дуэль.
– Что случилось? – задаю этот вопрос, потому что вижу, как Вадим успокаивается, и думаю, что готов к диалогу.
– Обидел я ее, – неохотно признается он.
– Сильно.
– Кровно, – печально усмехается он.
– И что, а прощения попросить?
– Эта не простит.
Сидим, думая каждый о своем. Вспоминаю Варю и ребенка, что она назвала моей дочерью. Интересно, а меня бы простили? Я не знаю, как у женщин эта система работает. Система прощения. У мужиков все просто, там нет такого как прощение. Ты или в морду даешь, так чтобы зубы выпали и кровь во все стороны, или общаться перестаешь, даже если вина не доказана. Только другу можно многое простить и то не все. Предательство не прощается, подлость тоже, а остальное ерунда.
– Собирайся, поехали, – встаю из-за стола, – Тебе нельзя сейчас одному быть. Наш разговор не окончен, а у меня там… Короче, познакомлю тебя кое с кем.
– На хрена? – снова закрывается Вадим.
– А вот у нее и спросим, что можно простить, а что нет. А вечером ты мне расскажешь, что за фея у тебя там такая, что мотоцикл твой в тыкву превратила.
Вадим усмехается, но идет переодеваться, закидывая на ходу кусок пиццы, а я смотрю в его широкую спину, на руки, забитые татуировками. Потерялся парень совсем, вытаскивать надо. Только вот себе бы тоже помочь не помешало бы.
Глава СКАЧАТЬ