Цивилизация людоедов. Британские истоки Гитлера и Чубайса. Михаил Делягин
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Цивилизация людоедов. Британские истоки Гитлера и Чубайса - Михаил Делягин страница 6

СКАЧАТЬ свидетельствует о наличии тройного субъекта (или трех субъектов), которые, оседлав законы исторической ситуации, запустили… революционный процесс во Франции и пытались контролировать его. Это прежде всего банкиры. Как писал Ривароль, 60 тыс. капиталистов (имеются в виду финансисты и денежные спекулянты) и «кишмя-кишащие агитаторы решили судьбу революции» [210]. Это, далее, масонские ложи. Это, наконец, часть британского истеблишмента и его орудие – спецслужбы. Против такого трехглавого «змея-горыныча» Людовику XVI и его Франции устоять было почти невозможно» [101].

      Перед Великой Французской революцией Англия уступала Франции по всем значимым параметрам общественного развития – от экономической и военной мощи[10] до культуры повседневного правоприменения, – однако виртуозное раздувание внутренних противоречий повергло её конкурента по доминированию на континенте в прах (как за два века до этого мощь Испании была подорвана массовым натравливанием пиратов на её растянутые коммуникации[11]: только за 1582 год убытки Испании составили фантастическую для того времени сумму в более чем 1,9 млн дукатов [86]).

      Разумеется, движение энциклопедистов, увенчавшееся Великой Французской революцией, было не спецоперацией какой-то проницательной группы заговорщиков, а вполне объективным проявлением новых сил, зревших в недрах средневековой Европы, – однако именно английская управляющая система смогла увидеть, своевременно оценить (или, по крайней мере, правильно ощутить) и эффективно использовать его в стратегическом отношении, по-видимому, оказав ему весьма существенную помощь.

      Стоит вспомнить и обрушение России в Смуту начала XVII века: Иван Грозный в целях сдерживания своих непосредственных западных соседей пытался вступить с объективно враждебной им (в том числе по религиозным причинам) Англией в союз, ради которого предоставил английским купцам исключительные привилегии. Когда союз не удался, он эти привилегии, ставшие к тому времени серьезным фактором внутренней напряженности, отобрал, – однако затем вновь вернул, рассчитывая заключить-таки союз иным способом: породнившись с английским королевским домом.

      Его смерть (современники были уверены в отравлении, подтвержденном после вскрытия гробниц в 1963 году, как и отравлении сына Ивана[12], – правда, не наиболее популярным в то время мышьяком, а экзотической ртутью) была вызвана то ли отказом перекрестить Русь в католичество (как раз в 1582 году в Москву с миссией прибыл папский посланник иезуит Антонио Поссевино, перед этим обеспечивший Ивану Грозному по его просьбе к папе Римскому заключение мира с Польшей [2, 12, 35]), то ли реакцией ближайшего окружения царя на вполне реальные в тот момент перспективы его брака с английской княжной Мэри Гастингс.

      Отнюдь не случайно дьяк Андрей Щелкалов, сообщая о смерти Ивана Грозного английскому послу Боусу, назвал его «вашим английским царем» [38]. Бориса Годунова, который, по одной из версий, лично участвовал в убийстве СКАЧАТЬ



<p>10</p>

Не говоря о технологиях: именно во Франции в 1764 году была под руководством Грибоваля введена созданная им самая передовая артиллерия тогдашнего мира, ставшая (с незначительными изменениями) основой артиллерии Наполеона (а во многом и воспитавшая его как офицера) и остававшаяся непревзойденной до 1827 года – без малого две трети века.

<p>11</p>

Справедливости ради стоит отметить, что мощь Испании была уничтожена всё же главным образом не английским противодействием и нападениями поощряемых Британией пиратов, а колоссальным притоком награбленного в колониях серебра. В отсутствие финансовых институтов, способных аккумулировать и инвестировать его, ввозимое серебро вместо инвестиций и освоения новых пространств пошло почти исключительно на потребление и в исторически кратчайшие сроки разложило не только элиту, но и всё испанское общество – до ремесленников включительно.

«Экономику Испании – главной колониальной державы того времени – этот поток серебра… разорил, превратив воинов, крестьян, ремесленников в авантюристов, бездельников и мотов, чьи легко доставшиеся деньги обогащали не собственную страну, а нидерландских купцов» [55].

Финансовых же институтов не оказалось в наличии в необходимый момент из-за изгнания евреев (которыми являлась ключевая часть тогдашних финансистов) как раз в 1492 году: сложившийся в отчаянной борьбе с арабами абсолютизм в силу своего военного характера органически не был в состоянии делиться властью и изгнал из страны потенциальных конкурентов, набиравших силу на развитии рыночных отношений, – фатальным образом лишив тем самым себя и свою страну их потенциальных возможностей.

<p>12</p>

В смерти которого Иван IV был обвинен в рамках «информационной войны» того времени совершенно несправедливо, – но с такой потрясающей эффективностью, что это обвинение уже в новое время было заново (и опять-таки в политических целях) впечатано в сознание нации гениальной картиной И. Е. Репина «Иван Грозный и сын его Иван 16 ноября 1581 года» (характерно, что практически никто не помнит её правильное – и весьма сдержанное – название; в историю она вошла как «Иван Грозный убивает своего сына»).

После написания этой клеветнической (хотя, безусловно, и гениальной) картины Александр III по вполне понятным политическим причинам запретил было её к показу публике и распространению любыми способами, однако всеобъемлющая уже в то время (1885 год) политическая импотенция режима привела к снятию запрета уже через три месяца – под давлением купцов и разночинной демократической публики.