«Пёсья кровь. Ну вот и всё. Опять. Я опять смертник со сроком до ближайшего полнолуния. А потом, видимо, опять какому-нибудь колдуну нужно голову откусить.» Он вздохнул. «Кажется, я начинаю к этому привыкать.» Тимур сбросил с предплечья шинель, аккуратно снял пиджак, внутренне сжимаясь от предчувствия боли. Но её не было. Спина пиджака разодрана в лохмотья, и на швах нитки повылезали. «А ведь он мне велик, с плеча-то кузнеца. И чуть не порвался во время схватки.» Он потрогал, насколько дотянулся, позвоночник между лопатками. Сорочка рваная, сырая от крови, но кожа кажется целой. Тимур никак не мог коснуться ран. «Но они должны быть! Вон, пиджак весь пропитался кровью. И на пальцах кровь, это же не мерещится мне!..» Он попробовал заглянуть за плечо. «Дурацкая идея. Мне нужно как минимум зеркало. Так, ладно, это всё потом.» Его колотило, скорее всего от холода. Он стянул и сорочку, потёр спину чистой частью, как сумел. Надел шинель, застегнулся до самого горла. «Так. Вещи нужно сжечь. Вопросы мне ни к чему. Но спички остались в вещмешке. И спрятать тут негде, прерия кругом. Если просто брошу где попало, рано или поздно кто-нибудь найдёт из местных. Сучий потрох! Не мог просто сдохнуть, не задев меня?!» Охотник подавил желание подойти и пнуть труп. «Шляпа ещё где-то… Не разглядеть в темноте… А, вот и она. Почему так темно стало?» Он задрал голову. Половинка луны щерилась выбоинами кратеров, не закрытая облаками. «Ага. Понятно. Всё ясно. Осталось только признать это самому себе. Я видел в темноте, боролся со зверем практически на равных и у меня затянулись нанесённые раны. Вывод? Убийство Исмаила, пёс его дери, не помогло мне стать человеком. Не, ну из Зверя-то я обратно обратился, уже хорошо. Что-то во мне изменилось, но похоже не до конца. Может, нужно было сожрать его сердце?» Тимура передёрнуло. «Мерзость! Ну уж нет, на такое я не готов.» Он посмотрел на мёртвого грязного мужчину, с кучерявыми чёрными волосами и бородой. «Похож на этих, кочевников, ромов. А, пёсья кровь! Какая разница?!» Он сделал из пиджака и сорочки подобие петель, повязал их под подмышки трупа и волоком потащил к городу.